Запущенный вчера Forbes.UA был, наверное, самым ожидаемым украинским медиапроектом этой осени. Подготовительные работы заняли несколько месяцев, а на роль главного редактора УМХ пригласил российского редактора Леонида Бершидского, который помогал компании налаживать работу «Фокуса». В интервью AIN.UA он рассказал о том, как устроена редакция нового проекта, поделился впечатлениями от украинского рынка и намекнул какой уровень зарплат журналистов в Forbes.UA. 

Какие задачи перед тобой поставили акционеры?

Делать хороший контент. Собственно, задача в единственном числе.

А бизнес-показатели, такие как доходы или посещения?

Нет. Я думаю, с меня спросят, если не будет посещений, но конкретные задачи по уровню посещаемости передо мной не ставились.

Как устроена работа редакции? В чем отличия от российского онлайнового Forbes?

Всего нас 21 человек. Из них четыре старших редактора, – я, Саша Рубан, Юра Аксенов и Саша Акименко. Есть еще восемь пишущих редакторов и два штатных расследователя. Остальные люди занимаются визуальной частью, лентой новостей и рейтингами/рэнкингами. В русской онлайн-редакции меньше народу – кажется, десять человек. Мы операция более самостоятельная, чем русский сайт.

А зачем на рынке, который сильно меньше Рунета, делать схожий проект и нанимать в него в два раза больше людей?

Здесь нет конкуренции никакой. Ни тебе Ведомостей, ни такого мощного сайта, как в России у Коммерсанта. Почему бы здесь и не сделать серьезный проект, который сможет собирать рекламу в этой не очень-то занятой нише.

Т.е. когда нет конкуренции нужно делать проект сильнее, чем когда она есть?

Когда нет конкуренции, можно вложить чуть больше денег, чтобы застолбить пространство. А когда есть, надо действовать осторожно и рассчитывать свои силы – заметят ли твои инвестиции на фоне того, что делают киты?

Если сравнить с Россией, то насколько дешевле запускать тут подобный проект?

Я так дешево еще никогда ничего не запускал.

Сложно было собрать команду? Зачастую говорят, что уровень журналистов у нас ниже чем в Москве.

Уровень с точки зрения технической подготовленности – в среднем ниже, чем в Москве. Но люди очень толковые, умные, драйвовые, – мотивация в среднем выше, чем у московских коллег.  Собрать команду было сложно. В основном потому что те, кто известен на рынке, часто не хотят так много работать, как у нас надо.

Много работать? Какие требования к выработке?

Полтора материала в день. Но это не новостюшки, это тексты журнального формата или инфографические материалы или мнения сторонних авторов, которые надо подтянуть и доработать. К расследователям нет такого требования, конечно. Они делают материал в среднем за две недели.

Это правда, что в Forbes самые большие зарплаты на медиарынке?

У нас в редакции – даже не самые высокие в УМХ. Про печатный журнал не знаю: меньше знаешь – лучше спишь.

А кто ЦА вашего сайта?

Я ненавижу этот вопрос, как конь уздечку. Всякий, кто интересуется экономикой как линзой, через которую можно смотреть на мир, чтобы лучше его понимать, – наша ЦА.

Если посмотреть на основные темы на сайте, то виден упор на олигархов, выборы, газ, а не, на, например, малый бизнес или интернет. Это специально?

У нас навигация держится на тэгах. В верхнюю линейку выводятся самые часто используемые. Поскольку больше всего материала на сайте сейчас из печатного журнала – ну и еще есть лента новостей – вот такая получается картина.

Поскольку мы сидим на нескольких входящих потоках – печатный Форбс, внешние новости, наш внутренний поток контента – мы не до конца формируем микс сами. В чем-то плывем по течению. Думаю, так и должно быть.

Т.е. тебя устраивает картина, когда посетителя встречает условный Ахметов и нефть? Или это просто сейчас так по техническим причинам. Такое лицо будет у контента?

Ну если в наших входящих потоках много нефти и Ахметова, то они и будут встречать. Я не верю в бумажную идею тотального контроля. Что же касается лица контента, уже сейчас можно наблюдать несколько разных лиц: одно в материалах из печатного журнала, немного другое – в наших собственных, третье – в отчетах о лекциях и мастер-классах, четвертое – в рейтингах, пятое – в новостях.  Это не одномордое животное, это Змей Горыныч.

Кстати, а почему в статье про доходы интернет-компаний нет ни одной гиперссылки на проект? В чем причина? Это ж моветон.

Это лажа, а не моветон. Сейчас пофиксим. Просто материалы из журнала заливаются в админку как есть. Не сделали ручками нужную работу, сейчас сделаем.

Рассматривался ли вариант запуска Forbes.UA на украинском языке?

Не рассматривался, насколько я знаю. В УМХ не увидели коммерческого потенциала в таком проекте. Ну и я был бы для него бесполезен, потому что я по-украински только понимаю, а писать и тексты править не могу.

Как быстро планируете выкладывать статьи из журнала в онлайн?

Старые номера все выложили – пользуйтесь. Из свежего номера будем выкладывать по два-три материала в день.

А продавать электронную версию журнала через интернет не планируете?

Я о таких планах не знаю. А версию сайта для айпэда мы делаем, через месяц- полтора, возможно, уже выложим в эппстор. Но платной ее делать я не хотел.

Свежие печатные номера продавать через интернет, наверно, можно, но про это лучше у Федорина (главный редактор журнала Forbes Украина – прим. AIN.UA) спросить.

Когда будет понятно, что проект состоялся таким как его планировали? На какую посещаемость ориентируетесь к концу года?

Я – ни на какую. Мое дело – производить качественный контент, на мой взгляд и на взгляд издателей.  Дрочить на посещаемость скучно и бессмысленно. Если мы увидим, что наш продукт не находит отклика, не нравится нашим референтным группам, – это будет повод что-то менять.

Т.е. посещаемость не входит в заложенные KPI?

У меня нет KPI.

Вчера в Украине прошла акция против цензуры в СМИ. У нас в последнее время много про нее говорят. Сталкивался ли ты с ней в России? А в Украине?

В России я знаю издания, в которых существует цензура или самоцензура (после одного-двух указаний начальства). Таких – большинство. В Украине, кажется, тоже, если верить тому, что рассказывают. Лично я здесь с цензурой не сталкивался. И в Фокусе, и в Форбсе редакции ставят, что хотят.

А как ты оцениваешь такой проект как УП? Аналога ему в России нет, если не ошибаюсь.

Есть, – Новая газета. Оба эти проекта слишком истеричные, чтобы считаться серьезными, но расследователи в обоих отличные, высокопрофессиональные.

Ты в Украине уже почти год – поделись впечатлениями о медиарынке. Что удивило?

Ничто, в общем, не удивляет, кроме наплевательского отношения к журналистским кадрам. Я вижу, как в некоторых редакциях не уважают людей и как главреды принимают как должное похвалы за то, что делает вся команда. В остальном все понятно, – рынок небольшой, тесный. Собственно, размер – это главная беда украинского рынка. В медиа все же нужен масштаб. Но, с другой стороны, я уже говорил, что здесь очень мотивированные и копучие журналисты. Если создать им нормальные условия, можно делать крутые вещи.

Ты говорил, что нет KPI, что “просто нужно делать хороший контент”. Если проект не окупится в запланированные сроки, чья это будет вина – твоя или директора или инвесторов?

Ну, наверное, у каждого будет своя мера вины. Но я предпочел бы ответить первым как достаточно высокооплачиваемый сотрудник и к тому же, типа, иностранец.