Марк Андриссен: Почему нет успешных клонов Кремниевой долины и что нужно, чтобы создать новые IT-кластеры

Марк Андриссен, один из людей стоявший у истоков интернет-бизнеса благодаря участию в создании браузера NCSA Mosaic, теперь один из наиболее влиятельных венчурных инвесторов мира. В своем посте в блоге венчурного фонда Andreessen Horowitz он описал подход к решению проблемы, над которой бьются многие правительства и сообщества многие годы — созданию инновационного кластера вроде Кремниевой долины. В Украине существует ряд инициатив по созданию отраслеобразующих объединений и кластеров: Bionic Hill Василия Хмельницкого; иницитива правительства по созданию Hi-Tech офиса; региональные объединения вроде Львовского, Харьковского, Одесского и других IT-кластеров; более мелкие инициативы вроде львовского «Креативного квартала» или начинаний на базе ВДНГ. Каждый из них имеет разную степень успеха и подходы к решению проблемы. Андриссен в своем посте объяснил, почему некоторые из них не работают, и как необходимо действовать, чтобы добиться успеха. Редакция AIN.UA приводит полный перевод его заметки.

Популярный рецепт создания “следующей” Кремниевой долины звучит примерно так:

• постройте большой, красивый и полностью укомплектованный технологический парк;
• заселите туда R&D-лаборатории и университетские центры;
• предоставьте стимулы для привлечения ученых, компаний и пользователей;
• свяжите индустрию через консорциумы и специализированных поставщиков;
• защищайте интеллектуальную собственность и трансфер технологий;
• создайте удобную для развития бизнеса среду и законодательное регулирование.

Но… такой подход к созданию инновационных кластер уже не сработал (Андриссен ссылается на две научные работы: исследование по инновационным кластерам в Сингапуре и проведенное профессором Гарвардской бизнес-школы исследование локальных кластеров — ред.). Некоторые даже назвали эти государственные инициативы современным средством от всех болезней. Но политики всегда ищут возможность для новой Кремниевой долины, потому что это критическое звено между технологическими инновациями, экономическим ростом и социальными возможностями.

Предыдущие попытки создать такие кластеры провалились по ряду причин. Одна из основных состоит в том, что только правительственные усилия не способны привлечь людей. Поэтому последняя порция экспериментов больше ФОКУСируется на создании предпринимательских сообществ, городских районов и хабов, хакерспейсов. Но, как пишет эксперт МТИ Фиона Мюррей в Technology Review, мы по прежнему “разделяем подходы” к тому, как создавать инновационные экосистемы. Мы или идем сверху вниз, фокусируясь на создании инфраструктуры (строим офисный парк рядом с университетом), или снизу вверх, заботясь только о нетворке. Ни одна из попыток успешно не смогла идти по обоим путям одновременно, с правительством, академическими и предпринимательскими сообщества шагающими в ногу, как это было при развитии Долины.

Политики не должны пытаться скопировать Кремниевую долину. Вместо этого им стоит разобраться, какая сфера является (или может стать) характерной для этого региона, а затем убирать регуляторные преграды для этой конкретной сферы. Нам не нужно 50 Кремниевых долин — нам нужны 50 разных Кремниевых долин, уникальных и фокусирующих на разных сферах.

Представьте Биткоин-долину, ради которой страна легализует все криптовалюты для всех финансовых институций. Или Долину дронов, где конкретный регион избавляется от всех законодательных ограничений для полетов беспилотных аппаратов. А Долина беспилотных автомобилей, где город позволит экспериментировать с различными подходами к беспилотным авто, переоборудованием дорог и ограничениями безопасности?

Такой подход существенно отличается от модели “если создать условия, они придут”. Основной фокус должен быть на стимулировании регуляторной конкуренции между городами, странами и правительствами. Существует много новых категорий инноваций и предприниматели хотят воспользоваться всеми доступными возможностями. Переосмысление законодательных барьеров в конкретных индустриях лучше привлечет стартапы, исследователей и подразделения крупных компаний, которые хотят создавать инновации внутри определенной области. По ходу совместной работы также придется вносить правки и решать разные регуляторные проблемы.

Почему именно этот подход? В сравнении с предыдущими усилиями по созданию инновационных кластеров, где государства умудрялись делать что-то неестественное, это решение вытекает из того, что правительства умеют делать лучше всего: создавать или, скорее, упрощать законы.

Еще одно преимущество такого подхода в том, что это возможность для кластеров дифференцировать себя и успешно конкурировать за ресурсы. Расценивайте это как некий “глобальный арбитраж” вокруг неограниченных инноваций — свободы создавать новые технологии без необходимости просить у государства благословения. Предприниматели могут воспользоваться различиями между возможностями в разных регионах, когда инновации в конкретной отрасли ограничены в одном месте, разрешены и стимулируются в другом и просто легальны в третьем. Например, законы и рекомендации по использованию дронов или налогообложения биткоинов уже серьезно различаются по всему миру, как и регулирование сервисов совместных поездок в разных городах США.

Главное преимущество подхода 50 разных Кремниевых долин не только в том, что они позволяют развиваться изолированным регионам или предпринимателям, а в ускоряющемся развитии инноваций повсюду. Отказ от регулирования в разных регионах позволит множеству инновационных категорий развиваться одновременно, без бутылочного горлышка в виде времени или места.

Каковы риски? Есть реальная возможность того, что развитые регионы в итоге отдадут на аутсорс или “переведут на законодательном уровне” свои риски в менее развитые регионы. То есть более бедные страны будут активнее брать на себя те вещи, от которых избавляются богатые. Но пока инновации не станут угрозой для жизни, а многие из ограниченных сейчас сфер такими не являются (часто законодательное регулирование защищает интересы существующих игроков), такая модель даст более быстрый и реальный способ развивающимся регионам догонять уже развитые. Особенно, если учесть преимущество, которого не было у предыдущих инновационных кластеров — мобильные технологии.

С 5,9 млрд пользователей смартфонов, которые выйдут в онлайн в течение пяти лет благодаря развивающимся странам, мобильные технологии выступают не только уравнивающим фактором, но и мультипликатором. Как пишет Том Ворсталл: “Один из взглядов на экономический рост — в том, что он полностью зависит от внедрения новых технологий производства. Мы можем сказать, что распространение электричества само по себе было экономическим ростом или что таким будет рост пользования смартфонами. Но обе эти технологии являются мультипликаторами: электричество позволяет увеличить количество сделанной работы, заменяя мышечный труд, и, благодаря свету, позволяет учиться или работать дольше. Смартфон открывает книгу знаний человечества тем, кто раньше не имел к ней доступа. Это серьезно ускорит экономический рост в каждой из отраслей. Фермер в селе, который использует в работе только мотыгу и мачете, не станет лучшим в мире пользователем Facebook… но он получит огромную выгоду от доступа к информации о погоде, ценам на рынке и лучшим земледельческим практикам”.

Благодаря мобильным технологиям, устранение регуляторных барьеров перестает быть порочным кругом и становится более добродетельным, помогая миллионам людей выбраться из бедности. Следующие крупные компании будут созданы не в США, а в других странах мира. Например, когда такие платежные системы как M-Pesa дают доступ к банковским услугам и разделению рисков, то они расширяются за пределы Африки и идут в Европу.

Тем временем, разрешение идти на эксперименты в финансовых услугах может помочь людям в странах, где нет стабильной валюты (не говоря уже о банках), легче хранить и перемещать деньги через границы. Некоторые из таких мест смогут совершить инновационный скачок благодаря чему-то вроде биткоинов. Что касается других сфер, то если мы видим воздушное пространство в качестве следующей интернет-платформы, то снятие ограничений с дронов — один из способов дать другим регионам шанс стать следующим центром инноваций.

По факту такого рода конкуренция — это, возможно, единственный способ создать успешные инновационные кластеры, которые могут соревноваться с огромными преимуществами теперешней Кремниевой долины. В США “смерть расстояния”, последовавшая за улучшением коммуникационных технологий, исторически способствовала развитию таких производящих идеи регионов как Нью-Йорк, но не производящих продукты вроде Детройта. Именно поэтому превращение Детройта в коммерческую Долину дронов может привлечь инновационных людей, которые в свою очередь хотят быть рядом с другими инновационными людьми, работающими в той же области.

Это уже происходит в странах вроде Бразилии, которая становится известной своим мягким регулированием для коммерческого использования дронов. Это происходит и в других отраслях: занимающиеся генетикой компании вроде 23andme вынуждены изучать возможности за границей, спортсмены едут в места вроде Германии за биологической медициной, и даже Япония рассматривает возможность упрощения законодательства для привлечения R&D фармкомпаний. Но эти примеры — реакция, а не проактивные действия. Я за то, чтобы города и государства более систематически оценивали и создавали конкурентное регуляторное преимущество. (Если вы не знаете, в чем заключается это преимущество, то сначала обратитесь в местные университеты. Есть хорошая компетенция в материаловедении? Тогда начните с него.)

Такого рода регуляторный арбитраж уже происходит в США, благодаря инновациями вроде Google Fiber. Вместо традиционной модели, в которой телеком-операторы конкурировали за конкретный район в городе, теперь города конкурируют за Google Fiber. Те, кто больше всего хотят ослабить регулирование и налоги, его получают.

Это еще одно преимущество подхода регуляторного арбитража — он помогает встряхнуть старую регуляторную хватку. Лучшая защита законодательных ограничений — их использование в защите интересов потребителей, но реальность в том, что агентства и существующие игроки следят за своими устоявшимися интересами и извлекают прибыль.

Конечно, имеют значение и культурные факторы. В конце концов, Кремниевая долина — не просто место, а состояние души.

Но вместо споров о том, может и должен ли образ мышления Долины быть скопирован, мы должны сфокусироваться на подходе, решающем проблемы, которые одной Долине не подсилу. Он поможет создать и возможности для большего числа людей. Чтобы сделать это, нам нужны 50 разных Кремниевых долин, а не 50 провалившихся клонов.