Студенты Компьютерной академии ШАГ побеждают в конкурсах по разработке, их называют в числе самых перспективных студенческих стартапов. К примеру, в прошлом году команда QuadSquad из академии выиграла в мировом конкурсе Imagine Cup, который проводит Microsoft. Их сенсорные перчатки попали в список лучших изобретений 2012 года, составленный журналом Time.
Основатель академии, одессит Дмитрий Корчевский, изначально не задумывался о создании своего собственного вуза. Он очень хотел стать программистом, но когда в 90-х поступил в технический вуз, увидел, что при высоком уровне теории в Украине сложно выучиться практике разработки. И он решил создать такой технический вуз, в который он сам мечтал попасть после школы. Академия создавалась на собственные деньги, без привлечения инвесторов, и сейчас представлена во всех крупных городах Украины, а также расширяет свою сеть филиалов за рубежом.
Редакция AIN.UA поговорила с Дмитрием о том, как он создавал академию, о проблемах технического образования в Украине и о трудоустройстве для современных выпускников IT-специальностей.
Расскажите, откуда пришла идея компьютерного вуза еще в 90-е?
Ситуация простая: я с детства мечтал стать программистом. Время было тяжелое, семья у меня небогатая, а электронные игры, которые тогда только появились, стоили сумасшедших денег. Хотелось играть, а было не во что. Так что в старших классах я с другом купил программируемый калькулятор, и мы с ним наперегонки писали игры, играли, причем игры придумывали сами – карате, гонки на катерах. Хотя там же даже графического интерфейса не было, всего 60 стек на 9 элементов памяти, то есть, 60 команд. Вот тогда и зародилась любовь к программированию.
Как выбирали вуз, куда поступить?
Искал, где можно научиться программировать. Я поступил в Одесский государственный университет, на механико-математический факультет. Это был лучший вуз в Одессе, где можно было научиться писать код. Я 6 лет проучился на магистра, потом еще 3 года в аспирантуре, но, что удивительно, за все это время не смог получить знаний, за которыми туда шел.
Все, чему меня там учили, либо не соответствовало требованиям рынка, либо вообще никак не относилось к программированию. Я научился разработке только благодаря работе и общению. Сопоставляя знания на работе с тем, что давал мне институт, я понимал, что между ними – огромная пропасть.
И вы решили, что это – хорошая ниша, чтобы создать свой проект?
Да. Нужно еще сказать, что несколько поколений моей семьи – педагоги, и я чуть ли не с детства давал частные уроки. Уже работая программистом, часто учил детей коллег математике и компьютерным технологиям. И когда закончил вуз, понял, что у меня есть хорошая возможность создать учебное заведение, такое, куда бы хотел попасть я, когда мне было 16 лет.
Фактически, так и родилась компьютерная академия. Я сам обучал преподавателей, сам составлял первые учебные планы, программы. С некоторыми из первых выпускников мы общаемся до сих пор, хотя прошло уже почти 13 лет.
Почему все же решили создавать бизнес не в сфере IT, как многие компьютерщики того времени, а образовательный?
Признаюсь, когда ко мне приходило два типа заказов: на разработку и обучение, второй приносил больше удовольствия. Тогда я искал, чем заняться, не хотелось всю жизнь быть наемным работником, хотелось построить что-то свое. Кроме того, учиться тогда хотели очень многие, а за клиентами для разработки приходилось иногда побегать. Хотя на моих программах работали еще 6-7 лет после того, как я это забросил:)
С чего начиналась академия, откуда взяли финансирование?
У меня не было какого-то стартового капитала. Все, что я зарабатывал, как и сегодня, я реинвестировал в проект. Нужно сказать, что обучение – это очень финансовоемкая ниша. Сейчас открывать такой бизнес было бы куда тяжелее, тогда и аренда была дешевле, и преподавателям меньше платили, и реклама была доступнее.
И все же, сколько стоило запустить академию, можно говорить о десятках, сотнях тысяч долларов?
Нет-нет. На какие суммы может рассчитывать недавний выпускник вуза? Я откладывал почти все, что на тот момент зарабатывал, около $1000 в месяц, никакого стартового капитала у меня не было. Каждый месяц вся прибыль направлялась на закупку новой техники, на рекламу, ремонт аудиторий и т.д. У нас нет и не было инвестора, мы не привлекали сторонние деньги, ни частные, ни государственные. И в какой-то момент такой подход привел к тому, что у нас сейчас 14000 студентов, 6 стран, в которых мы работаем.
Началось все так: я просто взял газету и посмотрел, кто сдает офисы в аренду. Первый офис я снял в ПТУ, совсем небольшой, на 50 квадратных метров, это, конечно, был страх и ужас:). У меня сохранились фото нашего первого офиса, я всем для смеху показываю, с чего мы начинали.
Первый офис академии – учебный кабинет
Как искали преподавателей? Вы разрабатывали какой-то особый подход к преподаванию?
Первыми преподавателями были мои друзья, знакомые. Людей найти несложно, когда ты знаешь, куда хочешь идти, и готов взять на себя ответствнность. Мы начинали с того, что сами делали ремонт, сами красили парты.
Что касается особого подхода к преподаванию, каждый из нас понимает, каким должно быть хорошее образование. Никакого секрета здесь нет. Мы просто посмотрели на образование с позиции современных реалий. Ведь то образование, которое имеем сейчас, досталось нам в наследство от индустриальной эпохи XIX века. И сумасшедшая инертность образования сейчас приобретает просто уродливые формы.
Я был где-то в 50 странах и могу сказать, мировые вузы исповедуют совершенно другие принципы передачи знаний. Кроме того, проблема и в мотивации самих студентов. Я видел, как за границей студенты вузов не просто учатся, а “пашут как проклятые”, потому что понимают, что от этого зависит их будущее. Качество образования для них – это прямой эквивалент качеству жизни. А наши выпускники никак не связывают качество образования со своей дальнейшей жизнью. Мне вот почему-то кажется, что на Coursera, например, украинцев немного. Именно из-за того, что наши люди немотивированы изучать что-то самостоятельно и с практической пользой.
Вы критикуете современное образование. То есть, вы считаете, что ваш вуз принципиально отличается?
Могу описать наш подход на примере. В 1995 году я набирал сотрудников – секретаря, менеджера, причем искал людей со знанием компьютера. Многие приходили с корочками каких-то курсов, а на практике оказывалось, что их знания – поверхностны. Тогда мы выделяли на каждого кандидата по преподавателю, им давали практические задания, а преподаватель помогал, если человек не мог справиться. Никакой теории, никто не рассказывал им, что такое “файл” или “папка”, им давали конкретную рабочую задачу, которую человек должен был выполнить. Условно говоря: нужно создать файл размером ровно 1 МБ. Человек будет пытаться решить проблему, начнет вспоминать, сколько байтов в одном МБ, поищет в интернете, создаст текстовый документ, будет набивать туда текст. Когда сам ищешь решение, все знания в голове очень четко откладываются.
А в обычных учебных заведениях читают лекции. Мне читали, например, дифференциальную геометрию, но я до сих пор не понимаю для себя сферы применения этих знаний. Поэтому потребность удерживать эти знания в голове низкая. Наша система эксплуатирует такие недостатки образования и противопоставляет им прагматическую логику при обучении.
2000 год, стенд академии на одесской выставке, посвященной образованию
Кто разрабатывает учебные курсы?
Методику мы разрабатывали, основываясь на программах европейских вузов. В ШАГе есть свой методический отдел, который занимается разработкой учебных программ, методик, учебного контента и пр. В этом подразделении работают лучшие преподаватели академии. Это специалисты, которые тесно сотрудничают с индустрией и хорошо понимают потребности компаний.
Вы уже 13 лет работаете без внешних инвестиций, можно предположить, что бизнес прибыльный. Можете раскрыть какие-то финансовые показатели?
Так как у нас нет группы инвесторов или учредителей, мы не готовим финансовых отчетов для собственников. Собственником являюсь я, так что оценки ресурсов компании у меня очень приблизительные. Есть данные, в основном, о динамике. Например, за прошлый год по сравнению с 2011 годом набор студентов вырос на 40%. У нас сейчас 15 работающих филиалов, в них учится 14 тыс. студентов. В этом году планируем открыть сразу три иностранных филиала. У нас есть филиалы в Праге, Казани, в этом году должен открыться филиал в Эстонии (в Таллине), Белоруссии и, очень надеюсь, что в Казахстане. Идут переговоры с Грузией и Молдавией, возможно, еще в каких-то странах Балтики.
И все же, оценивали ли вы маржинальность своего бизнеса?
Маржинальность очень сильно зависит от региона и сезонности. И без должного контроля и слаженной работы всех сотрудников очень просто может стать убыточным. Но тот факт, что у нас много филиалов, дает возможность быть более эффективными в общих расходах.
Как сейчас привлекаете студентов, сколько тратите на рекламу?
У нас большой маркетинговый отдел (более 20 человек) и внушительный рекламный бюджет. Конечно, более 40% абитуриентов приходят по рекомендациям друзей, но все равно мы много тратим на маркетинг. Очень много денег уходит на социальные мероприятия, например, всеукраинский чемпионат компьютерных талантов “Золотой Байт”, который мы ежегодно проводим по всей Украине. Бюджет последнего чемпионата превысил 1 млн грн, значительную часть которого пришлось взять на себя – государство пока не готово финансировать подобные мероприятия. Зато нас очень активно поддерживала IT-индустрия. Только призов было больше, чем на 500 тыс. грн.
Призовой фонд “Золотого байта”
С какими показателями работают заграничные филиалы?
У нас нет неприбыльных филиалов. В Праге сейчас учится порядка 200 студентов. Пражский филиал мы используем и как “окно в Европу”, для контактов с европейскими компаниями и фондами, стараемся, чтобы наши студенты получили возможность путешествовать, не прерывая обучение.
Как на сейчас оцениваете место своего вуза среди IT-вузов?
Нас сложно сравнивать с традиционными вузами, мы – скорее “образовательный супермаркет”. Есть, например, программа для детей от 9 до 14 лет – Малая компьютерная академия ШАГ. Есть образовательный проект “Профессиональное компьютерное образование”. Там обучение длится 2,5 года, и оно очень специализировано, нет никаких лишних предметов. Обучение по трем направлениям – “Сетевые технологии и системное администрирование”, “Компьютерная графика и дизайн” и “Разработка программного обеспечения”. Также есть образовательный проект, в котором студенты получают высшее образование в сфере IT, правда, не в каждом городе.
Участники рынка жалуются на плохую подготовку выпускников по техническим специальностям. Как работаете с украинскими IT-компаниями?
Проблема сотрудничества вузов и индустрии в том, что нет единых требований компаний к студентам, понимания, какой студент – хорош, какой – плох. Мы знаем только потребности компаний сегодня, а вузы обучают студентов с запасом в пять лет. Какие знания ему нужны, чтобы через пять лет понравиться работотаделю? На этот вопрос ни одна компания ответить не может.
В государственных вузах вообще ситуация сложная, им Минобразования дает учебные планы, и они вынуждены готовить студентов по ним, вообще не задумываясь о том, как эти люди будут трудоустраиваться. Если бы бизнес сказал: нам нужны такие-вот специалисты, вот вам такие квалификационные требования. Чтобы студент мог оценить себя, пройдя сторонний тест. Но в реальности кому-то нужны “джависты”, кому-то – специалисты по ассемблеру, кому-то – разработчики мобильных навигаторов.
Мы приглашаем руководителей IT-компаний, чтобы они проводили мастер-классы, чтобы еще на этапе обучения свести студентов с будущими работодателями, проводим много мероприятий – .NET User Group, Java User Group, Net Lab Meeting и прочие. Бесплатно предоставляем конференц-залы для проведения всевозможных IT-мероприятий. Думаю, до конца года мы с одесскими компаниями запустим проект, направленный на массивный пиар индустрии.
Здесь еще одна проблема, которая не решается взаимной договоренностью. Крайне низкий уровень мотивации у студентов. Это проблема №1.
Она разве не решается переходом от бюджетного бесплатного образования к платному?
Как ни странно, нет. У любого вуза, так же, как и у нас, есть студенты, которые платят большие деньги за обучение и не учатся. Проблема в том, что никто детей не учит мыслить стратегически, планировать свою жизнь дальше, чем на год вперед, задумываться о том, что со временем нужно будет отвечать за свою жизнь самостоятельно, не сидеть на шее у родителей. Мы как-то подсчитали, что выпускники школ, выбирая будущую профессию, в 90% случаев руководствуются ситуативными факторами (например, близкие к родительским специальности), еще 10% связаны с ориентацией на друзей, с наличием знакомых на кафедрах или в руководстве вуза.
Из-за такой немотивированности люди со временем часто меняют профессию, пытаются освоить новую. Именно такие люди часто приходят к нам. У нас средний возраст студентов – 23,5 года.
Среди айтишников таких немотивированных, незаинтересованных в своей специальности людей тоже много. По данным центра занятости, около 7 000 выпускников технических вузов в Украине сейчас ищут работу. Вдумайтесь, какая это цифра, и какие это должны быть специалисты, которые не могут себя найти при нынешнем спросе.
Какой процент ваших выпускников получает работу?
Мы не ведем статистику, но в Украине нет крупных IT-компаний, в которых не работали бы наши выпускники. Недавно нашего одесского парня забрали в Skype, он прошел 8-часовое собеседование и уехал в Таллин. У нас есть выпускники, работающие в HP, Sony Ericsson, Google, Parallels, Siemens, Mail.ru, eBay. Мы даже сайт создали для того, чтобы истории успеха наших выпускников мотивировали нынешних студентов – success.itstep.org.
Команда QuadSquad (студенты академии) – победители мирового конкурса Imagine Cup-2012
Не подсчитывали, какой процент выпускников украинских вузов IT-специальностей выезжают за границу?
Уверен, что ни у кого такой статистики нет.
Существует мнение,что украинские программисты – одни из лучших в мире, вы с этим согласны?
В нашей стране много зарабатывать можно двумя путями: либо у тебя хорошие связи, либо ты умный, любишь математику и можешь зарабатывать как программист. В Европе же нет культа IT, доставшегося нам в наследство от СССР особого отношения к инженерным специальностям. И получается, что у нас весь талант аккумулируется в IT. Правда, появляется вопрос: это происходит благодаря нашей системе образования или вопреки ей? Мне кажется, что вопреки.
Вы приглашаете программистов в качестве преподавателей?
У нас работают даже руководители небольших компаний, которые преподают не с целью заработать, а с целью воспитать себе команду. При этом, мы вынуждены платить преподавателям столько же, сколько получают разработчики.
Часто говорят, что украинским разработчикам не хватает знаний по менеджменту, экономике и это, в том числе, бьет по предпринимательской культуре. Вы с этим согласны?
Я был во всех этих ипостасях: и студентом, и преподавателем, и программистом, и новичком-предпринимателем. И мне кажется, здесь проблема глубже, чем отсутствие специальных знаний. У нас нет навыков стратегического мышления, которые бы прививались ученикам еще в школе. В Европе учат мыслить самостоятельно, у нас же – быстро находить решение, которое считается верным. По-моему, это политический подход, который достался еще от Союза – нас специально не учат мыслить критически. В нашей школе всегда один правильный ответ и нет возможности обсудить варианты. А культура предпринимательства не может развиваться там, где начинающие предприниматели не обучены критическому мышлению.
Да и само стартап-движение в Украине еще не развито. Оно ощущается в Киеве, Харькове, Львове, но в регионах с этим все намного сложнее. Я недавно общался с выпускниками IT-вузов по всей Украине, вы не представляете, какая низкая у них осведомленность, они не знают о существовании венчурных фондов, не знают, как создавать стартапы, не знают, что это вообще кому-то интересно.
В регионах, например, даже если выпускник имеет хорошее логическое мышление и ясную голову, он вряд ли пойдет в IT и тем более задумается о создании стартапа. Там не знают, что IT – это престижная, высокооплачиваемая отрасль. И айтишные специальности, к примеру, в Мариуполе, ассоциируются с двумя промышленными гигантами – Азовсталью и Меткомбинатом им. Ильича. То есть, айтишники – это сотрудники IT-отделов таких компаний, которые немного получают.
Как вы считаете, в чем сейчас заключаются трудности создания коммерчески успешного образовательного проекта в Украине?
Образование, как я уже говорил, очень финансово емкое направление. При этом, в менталитете украинцев до сих пор есть уверенность, что существует бесплатное образование. И что государственное образование до сих пор лучшее в мире. И что государственный диплом – это что-то сакрально-ценное.
Образование в Украине зарегулировано и политизировано. В обществе нет социального заказа на качественное обучение. Студенты молчаливо принимают низкое качество образования, потому что главная ценность образования для них – это диплом, а не знания. Те, кто понимает важность качественных знаний, сейчас учатся у нас.
Можно ли заработать на образовании? Конечно, можно. Можно заработать на всем, вопрос – какой ценой. Полагаю, те образовательные проекты, которые используют современные технологии (дистанционное обучение, совместное обучение, динамические группы), могут быть очень успешными.
Какие модели для образовательных проектов были бы рабочими в украинских условиях? К примеру, может ли у нас появиться и выжить аналог той же Coursera?
Дистанционное обучение набирает обороты и я уверен, что в Украине найдется немало талантливых ребят, которые смогут найти абсолютно новый подход к обучению. Главное искать, пробовать и не останавливаться на достигнутом. Пусть в образовании сложно заработать много денег, зато очень интересно.
