Всего год назад мало кто в уанете слышал о Янике Мерило. За короткий срок эстонка успела стать одной из самых обсуждаемых и влиятельных персон на украинском IT-рынке. Она приложила руку к запуску образовательного фонда BrainBasket, сообщества бизнес-ангелов UAngel, венчурной ассоциации UVCA и центра развития электронного правительства ICT Competence Center. Наконец, в начале 2015 года она стала советником министра экономразвития Айвараса Абромавичуса и попала в скандальные светские хроники с одной из своих архивных фотосессий. В интервью AIN.UA Яника Мерило рассказала о том, откуда она взялась на украинском рынке, как успевает участвовать в стольких инициативах, когда украинцы смогут получать электронные услуги и почему она – больше не советник министра.
“Я – айтишник по духу”
С редактором AIN.UA Яника Мерило встречается в девять вечера в практически пустом офисном здании. Кроме охранника на входе и ее самой – на рабочих местах в такое время нет никого. Это не последняя встреча за день: после интервью ей предстоит обсуждать с одним из коллег электронное правительство, а потом – готовиться к запланированным на завтра мероприятиям.
“Мой отец – украинец, и я часто проводила здесь лето”, – говорит Яника Мерило. Насовсем она переехала сюда в 2007 году. Эстонский фонд US Invest, в котором она работала, инвестировал в прибалтийские, российские и украинские проекты – сферу услуг, сельское хозяйство, недвижимость, энергетику.
У US Invest не было активов в IT-секторе?
Нет. Был WiMAX-оператор, но в 2007 или 2008 году, после моего прихода в фонд, я убедила коллег, что инвестировать в эту технологию нет смысла. И мы продали этот актив. Я до сих пор этим горжусь: для меня было очевидно, что у WiMAX нет будущего – даже несмотря на таких сильных лоббистов, как Intel.
После 2008 года фонд в IT не инвестировал, хотя я считаю себя “айтишником” по духу. В 96-97 годах я начинала свою карьеру с того, что программировала интернет-банки, затем создавала аутсорсинговый бизнес. Идеальная, родная для меня среда – где-то посредине между инвестбанкингом и IT.
Почему вы ушли из фонда?
В октябре 2012 года у меня родился ребенок, и я ушла из US Invest. Ну, вернее, как ушла… Когда я уже лежала в роддоме, мне звонил босс – собственник фонда – и говорил: “Ты извини, я понимаю, что у тебя там более важные дела, но допиши пожалуйста еще часть бизнес-плана”… Кстати, мы до сих пор хорошо общаемся, буквально сегодня он звонил поговорить о кое-каких инвестициях.
Пока ребенок был маленький, у меня было немного времени подумать, что делать дальше. Я поняла, что меня всегда тянуло назад в IT. В это же время на украинском IT-рынке начались активные дискуссии о том, что местный аутсорсинг уже не такой и дешевый, что Украина должна развивать продакт-девелопмент, и страна будет двигаться в этом направлении. Аутсорсинг лишь создает базу для более глобальных экспортно-ориентированных инновационных технологий. Эта история оказалась для меня очень знакомой – Эстония проходила то же самое в 2000-х.
А с чего начинается такой переход?
Кто-то думает, что толчок должно давать государство, кто-то – венчурные инвесторы, кто-то – инкубаторы и акселераторы. Но есть статистика – в прошлом году в европейские стартапы было инвестировано $7,5 млрд. Из них только $2,5 млрд инвестировали венчурные фонды, и $5 млрд – бизнес-ангелы. В жизни многих молодых предпринимателей наступает очень важный этап – когда свои сбережения истрачены, деньги родных и близких тоже, а для венчурного инвестирования проект еще не созрел. Банки редко дают таким предпринимателям кредиты, а в инкубаторы и акселераторы попадает лишь небольшая часть проектов. И только от ангельских инвесторов зависит, будет стартап жить и развиваться или нет. Потому именно “ангельскую прослойку” я считаю самой важной частью продуктовой IT-экосистемы, которую пытается создать Украина. А поскольку в Эстонии это уже случилось, я лично наблюдала за этим и участвовала в процессе, то мне показалось, что я могу пригодиться в развитии украинской ангельской экосистемы.
“Мое дело – дать импульс”
Управляющий партнер ассоциации UAngel, председатель правления образовательного фонда BrainBasket, управляющий директор украинской ассоциации венчурного капитала UVCA. На первый взгляд – три разных человека. А на самом деле – три ипостаси Яники Мерило в 2014 году.
Вас кто-то пригласил отстраивать украинскую IT-экосистему или вы вызвались сами?
Уже не так и просто вспомнить… Я подозреваю Ольгу Белькову и Эвелин Бучацкий (смеется – ред.). Они со мной говорили о создании клуба ангелов. В итоге мы создали ассоциацию UAngel. В BrainBasket я пришла по приглашению основателя Ciklum Торбена Майгаарда. А венчурная ассоциация UVCA началась с моего знакомства с партнерами AVentures Capital Женей Сысоевым и Андреем Колодюком. Думаю, мое участие позволило ускорить процессы по запуску всех трех инициатив.
Неужели хватает времени тянуть все эти проекты?
Конечно нет. Хотя мой рабочий день продолжается с 8 до 23 часов, я не могу всего успеть. Это иллюзия, что я могла бы управлять всеми процессами в этих организациях. Я придаю импульс, помогаю запустить, а операционной деятельностью занимаются люди, у которых это получается лучше.
Давайте ненадолго остановимся на каждой. UAngel?
Там я – один из основателей. Сейчас ассоциацией занимаются Наталья Березовская и Регина Махотина, и у них очень хорошо получается. Как я уже говорила, ангельская прослойка очень важна. Когда свои деньги вложены, когда потрачено то, что дали мама с папой, родственники и друзья, наступает критический момент в жизни стартапа. Где взять $30 000-50 000, которые позволят создать прототип, начать работать и зарабатывать, и в итоге получить шанс на привлечение венчурных денег? Если нет ангельских инвесторов, то очень многие проекты даже не получат шанса на полноценный старт.
BrainBasket?
В BrainBasket есть проект, который я считаю своим любимым ребенком – это Coding for Futute, программа бесплатного IT-обучения для переселенцев и воинов АТО. Переучивать тех, кто уже знает .NET или Java – это не моя основная задача, и она не настолько меня вдохновляет. А вот давать людям надежду на новую жизнь, которую они могут построить с помощью IT – да, это по мне.
В январе-феврале прошлого года я была в Донецкой и Луганской областях – еще не было войны, но уже был Майдан. Я ходила по школам, университетам, общалась с молодыми ребятами. Я говорила им, что IT – это будущее, что отрасль открывает большие возможности для удаленной работы, что необязательно учиться и работать в Киеве, чтобы добиться успеха. Многие из них говорили, что “программировать” им придется в шахте, а я пыталась их разубедить. Сегодня молодые люди оттуда, которые переехали после известных событий, ищут свою судьбу в Киеве и других городах. Для меня пришло время искупать карму. Я им рассказывала, что IT – это круто, что IT создает новые возможности. Теперь нужно их этому научить, тем более, что сейчас им это нужно еще больше. Это тот проект, который я ни за что не брошу.
UVCA?
Мы работаем над улучшением инвестиционного климата и привлечением новых инвесторов. Буквально каждую неделю закрывается какая-то сделка на украинском венчурном рынке. Возможно, одна из инвестиций приведет к рождению нового Skype – это изменит экосистему кардинально. Кроме того, внутри ассоциации мы разрабатываем несколько законов, которые улучшат бизнес-климат, позволят проще структурировать сделки в Украине по схеме конвертации долга в уставной капитал.
“Меня раздражают умники, которые говорят, а не делают”
2015 год Яника Мерило начала не менее стремительно. Зимой в украинском правительстве появилось сразу несколько “легионеров” из других стран. В их числе оказался министр экономического развития Айварас Абромавичус, который в январе пригласил Янику на должность советника. Как обычно, она этим не ограничилась и вскоре вместе с группой бизнесменов запустила ICT Competence Center, который стимулирует развитие e-government в Украине.
Как вы оказались на госслужбе?
В декабре 2014 года, уже после его назначения Айвараса на должность министра, мы передали меморандум правительству от лица венчурной ассоциации. Мы предложили ряд шагов, направленных на улучшение инвестиционного климата в Украине – пять инициатив. Думаю, что тогда Айварас подумал – теория это хорошо, но раз сами предложили, пускай сами и делают. Я не люблю голословные заявления вроде: “Надо развивать IT-отрасль”. Надо. Какие реальные предложения? Нельзя говорить на декларативном языке, не предлагая конкретного плана действий. Человеку не из IT-среды – например, Айварасу – очень сложно понять, чего хочет отрасль, если она не говорит конкретным языком. Еще сложнее, когда в ней нет согласия – одни говорят, что отрасли нужны льготы, другие говорят, что не нужны… В общем, когда мы показали Айварасу план стимулирования отрасли, мы обсудили варианты и решили, что должность советника позволит мне реализовывать эти задумки лучше. В министерстве я отвечала за развитие e-government, улучшение инвестиционного климата, привлечение инвесторов. Впрочем, развития электронного управления реальней достичь не в министерстве, где недостаточно полномочий, а консолидируя частный рынок, потому я перешла на работу в новосозданный ICT Competence Center.
Буквально сразу после назначения в министерство ваши фотографии облетели весь интернет…
Да. Как я написала буквально на следующий же день в Facebook – если кто-то боится, что я буду бороться с коррупцией и пытается противостоять мне такими методами – то он абсолютно прав, я действительно буду бороться. Эти публикации разгоняли ресурсы вроде Lifenews и Russia Today, они подхватили эту кампанию с удовольствием. Сказать, откуда это началось и кому было нужно, мне сложно. Специально расследованием я не занималась, мне некогда и мне не очень интересно. Знаю, что большинство людей просто улыбнулись и сказали – значит, боятся. На мою решительность и амбиции это никак не повлияло. Даже подстегнуло – поняла, что теперь обязательно нужно показывать реальные результаты работы. Если кто-то действительно испугался и использует черный пиар против меня – значит считают, что я представляю реальную угрозу. И это хорошо.
Какой у вас распорядок дня?
Большую часть моего дня занимают встречи – они у меня практически каждый час. В конце дня – пару часов на работу с документами. У меня появилась привычка Жени Сысоева – мои имейлы становятся все более короткими. Сысоев и Антон Геращенко – наиболее эффективные люди из моих знакомых, они очень много успевают. Для меня стало нормальным отвечать на электронные письма одним предложением. Я занята весь день, но не чувствую, что что-то упускаю в жизни. Конечно, если бы было еще больше времени – я еще много чего запустила бы.
Стараюсь высыпаться – хотя бы 6-7 часов сна в сутки. Люблю читать украинскую бизнес-прессу. Довольно часто летаю, и во время взлета и посадки – не могу работать за компьютером – читаю журналы. Очень увлекаюсь новейшей историей России и Украины – политика, экономика. У меня солидная библиотека по этим темам. А бизнес-книги не люблю – меня очень сильно раздражает умничанье. Очень не нравится, когда кто-то рассказывает или пишет о том, как надо жить или как надо делать что-то правильно. Зато люблю читать истории про людей, которые действительно сделали что-то стоящее.
“Через пару месяцев появятся первые электронные услуги”
С особым рвением Яника Мерило взялась за электронное правительство. Если в развитии инвестиционной экосистемы Украина отстает от Эстонии на годы, то в развитии e-government – уже больше, чем на полтора десятилетия. В течение нескольких месяцев почти каждую среду по вечерам Яника Мерило собирала на свои воркшопы в Киевской Школе Экономики экспертов по электронному правительству и технологиям и обсуждала с ними наиболее актуальные проблемы.
Для чего эти воркшопы?
Мне было очень интересно понять, кто и что думает на тему электронного правительства. А потом оказалось, что там собираются люди, которые не просто говорят, но и многое решают. Мы собирались по средам, обсуждали и переходили к делам. Надеюсь, хотя бы некоторые инициативы продвинулись благодаря нашим воркшопам. Сейчас временно отказалась от такой практики, но, думаю, вскоре вернусь к ней. Честно говоря, это во многом эгоистический порыв – мне реально очень интересно общаться с людьми на этих воркшопах.
Проблема с большинством реформ, что о них много говорят, но мало делают. Что реально делается в сфере e-government?
Все довольно запущено. На одном из воркшопов мы пытались отследить, на каком этапе сейчас находится Украина на шкале создания e-government по сравнению с Эстонией. Оказалось, что где-то на уровне 96-97 годов. Хотя в то время там были сделаны простые банальные шаги. Приняли закон о защите личных данных, база реестров, национальные идентификаторы – и так далее. Можно брать копировать блоками и экономить время.
Получается?
Сдвиги есть. Очень хорошие начинания – во Львове. Андрей Садовой готов внедрять e-government, основываясь на мировом опыте. Согласно нашему плану, Львов станет пилотным регионом для внедрения крутейших новых технологий и первых в Украине реальных электронных услуг для граждан на “портале львовянина”.
Для чего нужен портал львовянина?
Допустим, я львовянка и хочу написать мэру, что в городе что-то не так. Или подать заявление в милицию, получить справку о несудимости, зарегистрировать ребенка. Человек должен иметь возможность сделать это через портал львовянина, но для этого он должен себя идентифицировать. Процесс подачи заявления или получения справки должен быть привязан к конкретной личности. В оффлайне человек делает это, приходя в окошко с паспортом. Но мы хотим построить систему, при которой не нужно будет никуда идти! А в онлайне удобнее всего идентифицироваться через инструменты, которыми люди уже пользуются. Практически у всех есть мобильные телефоны, а прогрессивная часть общества поголовно пользуется интернет-банкингом. Значит, проще всего у нас внедрять BankID и MobileID – чтобы через эти инструменты человек мог зайти в личный кабинет на городском портале точно так же, как он заходит в свой интернет-банкинг.
Как быстро удастся внедрить хотя бы первые услуги?
Во Львове – довольно быстро. Спасибо Садовому и его команде – средний возраст львовских чиновников составляет 26 лет. Им все это будет сделать несложно. Думаю, уже через пару месяцев запустится портал львовянина, который для начала позволит подавать в электронном виде заявления в милицию и запрашивать справку о несудимости.
С некоторыми услугами будет намного сложнее. У нас, например, нет большинства полноценных государственных баз данных. Чтобы была возможность зарегистрировать ребенка или перерегистрировать человека с одного адреса на другой, нужна электронная база населения. То же самое касается услуг, которые требуют нескольких справок от разных ведомств – межведомственной электронной коммуникации у нас нет. У них нет собственных реестров, между собой они не общаются… Но мы будем ломать систему – по одной услуге, по две. Будем запускать то, что можно. В Эстонии весь процесс занял лет 15. Да, здесь с опытом других стран пойдет легче, но все равно это не месяц и не год – понадобится лет десять.
Этим и занимается ICT Competence Center?
Да, нам удалось объединить в один центр ведущих бизнесменов из банковской отрасли, IT и телекоммуникаций. Для борьбы с коррупцией и внедрения элементов e-government объединяются даже конкуренты – внедрение BankID поддерживают “ПриватБанк” и “Ощадбанк”. Они понимают, что без объединения усилий стандарт работать не будет. В том, что развитие e-government драйвят частные компании, нет ничего странного – в Эстонии было точно так же. Правда, там было полегче – была единогласная политическая Воля, сопротивление системы было меньшим. Мы начинаем со Львова, где условия для пилотного запуска наиболее благоприятны. Но, кстати, в министерствах эту идею тоже встретили неплохо – я ожидала более сильного сопротивления. Особенно от спецслужб. Думаю, они осознали, что раз человек доверяет интернет-банкингу свои сбережения, то подачу заявлений ему можно доверить тем более. Теперь даже странно, почему никто не занялся этим раньше.
А по другим направлениям успехи есть?
Буквально вчера я была в минобороны – мы запускаем проект “Карточка пациента”. Хотим создать электронную базу, которая позволит удаленно в любом госпитале страны увидеть, какая группа крови у больного или раненого, на что у него аллергия, чем он болел, какие рентгеновские снимки доступны. В критических случаях это поможет подготовить операционную и медикаменты, когда пострадавшего еще только везут в госпиталь. Начинала бы я с такой программы год назад? Нет. E-government и IT тоже адаптируются к нынешней ситуацией. Я не умею воевать, но те программы, в которых я участвую, могут помочь армии через то, что я умею.
