Проект 149: Влад Тисленко о том, как построить венчурную компанию в Украине
АВТОР: ИЛЬЯ КАБАЧИНСКИЙ | ФОТО: АЛЕКСАНДР КОЗАЧЕНКО
МАТЕРИАЛ ПОДГОТОВЛЕН В ПАРТНЕРСТВЕ С MONTBLANC
ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?
Проект 149:
Влад Тисленко
о том, как построить венчурную компанию в Украине
АВТОР: ИЛЬЯ КАБАЧИНСКИЙ
ФОТО: АЛЕКСАНДР КОЗАЧЕНКО
МАТЕРИАЛ ПОДГОТОВЛЕН В ПАРТНЕРСТВЕ С MONTBLANC
ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?
Этот материал подготовлен журналистами AIN.UA по редакционным стандартам и опубликован при поддержке рекламодателя
Вместе с брендом Montblanc редакция AIN.UA представляет серию интервью с украинскими предпринимателями. Название «Проект 149» выбрано не просто: именно так называлась ручка, которую бренд Montblanc представил в 1952 году — она продается по сей день. По такому же приниципу мы выбирали героев, с которыми говорили об их бизнесе: это не случайные люди с сиюминутным успехом, а те, кто много лет создает и развивает компании.
Влад Тисленко вместе с командой Concepter построил успешный украинский продукт — вспышку для смартфонов iBlazr: устройства продавались по всему миру, в том числе и в знаковых Apple Store. Но было и несколько неуспешных продуктов. Имея за плечами немалый опыт, Влад трансформировал компанию и теперь помогает другим создавать продукты, инвестируя накопленные знания и деньги. Редактор AIN.UA поговорил с Тисленко о том, в каком направление сегодня развивается Concepter и стоит ли ждать в Украине появления миллиардной компании.
— Какая сейчас основная деятельность компании Concepter?
— Мы себя называем Venture Building Company — компанией, которая строит венчурные бизнесы. Еще на пике iBlazr 2 мы осознали, что вспышка — не тот продукт, на базе которого можно построить что-то действительно значимое. Потом мы пробовали создавать софтверные проекты, которые можно было масштабировать и строить венчурную историю. Набрались опыта, научились работать с иностранными рынками и партнерами. Помимо успешных историй были и неуспешные. Это дало не только опыт, но и понимание: если мы сейчас еще раз будем создавать продукт несколько лет, а он не взлетит, потеряем время и так и не станем единорогом. Такое случается, даже если у тебя есть суперпродукт и отличная команда.

Поэтому появилась идея: а что если делать продукты не самим, а разрабатывать идеи и тестировать их с минимальным MVP, получив взамен долю в проекте? Это своего рода фонд, который позволит зарабатывать на самых ранних стадиях развития стартапа. Сейчас у нас уже доля в 10 проектах: некоторые из них получили серьезную огласку, часть — на стадии запуска, еще одни уже получили инвестиции. Словом, пока все стартапы, в которых мы имеем долю, хорошо растут.

Также у нас есть акселератор. Здесь классическая модель: находим стартапы на ранних стадиях, вместе с партнером (корпорация «Биосфера» — ред.) инвестируем в них $20 000, получаем долю, помогаем в развитии. Весной этого года мы инвестировали в два первых проекта.

В самой компании работает около 30 людей.
— Короткий вопрос: iBlazr 2 уже не продается? История со своими продуктами закончилась?
— Да, на данный момент мы сами уже не продаем. Возможно, что-то осталось у ритейлеров, но это остатки.
— Откуда деньги на инвестиции в стартапы? В акселераторе финансовые средства предоставил партнер, а вне его?
— Мы находим партнеров, готовых инвестировать. И помогаем стартапу дорасти до момента, когда инвестор уже будет готов дать ему инвестиции. Находим проект, проверяем его модель/продукт, помогаем с валидацией идеи, доработкой продукта и т.д. Если говорить простым языком, это смесь консалтинга, аутсорсинга и фонда. Результат работы — инвестиция от людей/фондов, которые мы также помогаем найти.
— За это вы берете долю, верно?
— Да, все так.
— Работаете только с украинскими стартапами?
— Есть и украинские, и зарубежные проекты. Для нас одна из основных задач - привлечь именно зарубежные проекты, чтобы не ограничивать себя только локальным рынком. Это своего рода вызов, но у нас получилось: есть те, кто нас советует и мы устанавливаем связи на зарубежных рынках.
— Некоторое время назад брал интервью у руководителя одного крупного украинского фонда. Услышал, что много хороших местных стартапов их фонд советует иностранным акселераторам. По сути, за хорошие стартапы всегда есть конкуренция, где бы они ни находились. Получается, что вы — украинский акселератор — конкурируете не только за иностранные, но даже за местные перспективные стартапы. Почему выбирают вас, а не кого-то другого?
— В целом, существует три направления, в котором можно быть сильнее наших конкурентов: нетворкинг, институциональная экспертиза в конкретной области и операционная помощь. Для себя решили, что сможем дать больше других именно по третьему пункту — операционной помощи. Мы помогаем стартапам становиться на ноги, давая свои ресурсы, знания и связи. Фактически, наши сотрудники становятся частью их команды, помогают становлению бизнеса. Поскольку мы берем стартапы на ранних стадиях, такая помощь оказывается весьма кстати и зарубежным командам.

На рынке существует мнение, что опытных кадров для создания стартапов катастрофически мало. Работая в этой сфере, видишь такую проблему?

— На самом деле, такая проблема есть во всем мире. Найти своего человека всегда трудно. Это проблема не только украинского рынка. Кого нам действительно не хватает, так это топ-менеджеров, которые могут масштабировать компании с выручкой не в миллион или десять, а в сотни миллионов. Таких людей мало, правда, и компаний таких очень мало.
— На рынке существует мнение, что опытных кадров для создания стартапов катастрофически мало. Работая в этой сфере, видишь такую проблему?
— На самом деле, такая проблема есть во всем мире. Найти своего человека всегда трудно. Это проблема не только украинского рынка. Кого нам действительно не хватает, так это топ-менеджеров, которые могут масштабировать компании с выручкой не в миллион или десять, а в сотни миллионов. Таких людей мало, правда, и компаний таких очень мало.
— По твоему мнению, в Украине много стартапов?
— Хороших стартапов мало. Качество заявок со стороны иностранных стартапов выше. Это действительно большая проблема. Мне сложно объяснить, почему это так, но такова реальность. Но есть проблемы и со стороны украинского венчура.
— Давай опишем эти проблемы, коротко.
— Со стороны стартапов:

В свободном доступе есть много информации о том, как правильно строить стартап. Причем от лучших и самых умных людей в Долине, за плечами которых есть экзиты и очень большой опыт. Но почему-то большая часть людей не изучает это, а берет и делает все возможные ошибки, зря теряя время и деньги. И я сейчас говорю о базовых вещах. Например, когда при встрече с фондом просят подписать NDA — этогоуже никто не делает. Или приходят в фонд, а потом говорят «Хм, наверное мне деньги не нужны». Зачем же тогда приходить? Вообще классика — нет продукта и доказательств market need, но уже уверенно просят миллион долларов.

Со стороны венчуров:

В Украине их не так много. Во всем мире фонды заходят на более поздних стадиях, также и в Украине. А инвестировать нужно кому-то и на ранних стадиях — сейчас здесь это гигантская дыра. И если еще нет хорошего продукта, поднять деньги сложно. Те же, кто готов давать деньги на ранних стадиях, часто хотят получить 50% от стартапа — а это сразу смерть проекта в будущем, ни один нормальный инвестор не зайдет в такой стартап. Часто фондам и ангелам также не хватает знаний, как сделать не просто инвестицию, а превратить ее в успешный экзит в будущем, а для этого нужно намного больше, чем перевести деньги и требовать месячные отчеты.
— Ты вспомнил ангелов. Как с этим ситуация сейчас в Украине? Можно ли сделать так, чтобы их стало больше?
— Есть UAngel, которые давно и много делают на рынке. Недавно появился iClub от Виктории Тигипко.

Проблема местного рынка в том, что большая часть людей, у которых есть деньги, это люди из, назовем это так, «олдскульного бизнеса». Работают они по соответствующим правилам — забрать контрольный пакет сразу. Недавний пример: хороший R&D-проект из Украины, пришли к нам. На вопрос об инвесторе отвечают: «Да, у него 50%». Все, это уже конец любого общения. Другим фондам не будет интересно заходить в стартап, когда у первого инвестора половина доли. По сути, этот первый инвестор уже похоронил стартап. Это весьма распространенный пример.

— Ты строишь венчурный фонд. Какие этапы его создания?
— Основная задача — масштабироваться и больше инвестировать, будем развивать акселератор. Инвестировать будем не только в Украине, но и зарубежом.
— Расскажи подробнее об акселераторе. Сейчас ваш финансовый партнер — «Биосфера». Как будет дальше?
— Да, бюджет на этот год — $100 000, которые выделила «Биосфера». Сейчас к нам обращается много бизнесменов, ангелов, которые также готовы предоставить средства. Для них мы предлагаем выгодный вариант: вместо того, чтобы инвестировать в один стартап, мы разбиваем их сумму вложений на несколько инвестиций, формулируя портфолио. Сейчас уже есть несколько договоренностей на следующий год.
— Какие условия для входа?
— Во-первых, чеки $50 000 — $100 000. Во-вторых, взаимопонимание. Это важно, поскольку мы хотим видеть, что работаем с партнером на общий результат. Если этого нет, все рушится. Поэтому эта фраза «химия между партнерами» очень даже применима в нашем бизнесе.
— Вы конкурируете с Radar Tech? Они также привлекают партнеров, весьма активны в поиске перспективных стартапов, покрывают много направлений.
— Radar Tech — это корпоративный акселератор, что отличает его от нас. Поясню. Обычно корпорации ищут стартапы конкретно под свои задачи, фокус на b2b-сегмент, свои KPI. Мы хотим найти перспективный стартап, помочь ему вырасти, продать его и выйти с прибылью. У них же — получить инновацию. Соответственно, наша работа сильно отличается, хотя может показаться, что это не так.
Всегда интересовало вот что. Вы даете деньги с целью в будущем сделать экзит, продать компанию. А если основатель против — что в таком случае? Вы прописываете какие-то документы, договоры о намерениях или что-то такое?

— Не так давно говорил с одним из партнеров 500 Startups, он сказал: «Если к нам приходит основатель и говорит, что создает компанию на продажу и у него есть стратегия экзита, мы в него инвестировать не будем». Интересно получается, да? Но так и выходит: вырастить большую компанию можно только в том случае, если ты действительно ее любишь и ставишь себе за цель построить что-то большее, а не просто сделать «бизнес на продажу». Отвечая на вопрос: мы никакие подобные документы с фаундерами не подписываем. Наша первостепенная задача — взять стартап на ранней стадии и помочь ему вырасти.

— Всегда интересовало вот что. Вы даете деньги с целью в будущем сделать экзит, продать компанию. А если основатель против — что в таком случае? Вы прописываете какие-то документы, договоры о намерениях или что-то такое?
— Не так давно говорил с одним из партнеров 500 Startups, он сказал: «Если к нам приходит основатель и говорит, что создает компанию на продажу и у него есть стратегия экзита, мы в него инвестировать не будем». Интересно получается, да? Но так и выходит: вырастить большую компанию можно только в том случае, если ты действительно ее любишь и ставишь себе за цель построить что-то большее, а не просто сделать «бизнес на продажу». Отвечая на вопрос: мы никакие подобные документы с фаундерами не подписываем. Наша первостепенная задача — взять стартап на ранней стадии и помочь ему вырасти.
— Работая с продуктами и имея свою историю, не возникает желания вновь вернуться к созданию чего-то своего? Вы вроде начали беспроводные наушники разрабатывать?
— Время от времени в команде появляются идеи, мы над чем-то думаем. Но ничем конкретным сейчас не занимаемся. Если говорить о наушниках, то тот вариант, что мы успели разработать, не сможет принести нам условный миллиард. Да, мы бы собрали деньги на Kickstarter, но столкнулись со стеной во время масштабирования. К тому же на рынок зашла Apple со своим чипом в AirPods, который лучше всех остальных в два раза, и забрали рынок под себя. Мы не решились лезть в эту борьбу.
— Ты хочешь построить миллиардную компанию. И даже есть план, как это сделать: нужно инвестировать в стартапы, которые вырастут в крупный бизнес и сделают успешный экзит. Но пока я не знаю в Украине нет ни одной компании, которая, возможно бы, продалась за миллиард: разве что Readdle, MacPaw или Grammarly сейчас. Вам по сути нужно такую компанию создавать.
— Чтобы такие компании появились, нужно создать целую экосистему, силами одного игрока это будет сделать трудно. Благо в Украине в последнее время появились те, кто способствует развитию этой экосистемы. Тот же UNIT.City, «Часопис», 1991, акселераторы и фонды — их больше, чем может показаться на первый взгляд. Мы хотим быть ключевой частью этой экосистемы.

Построить большую компанию тоже реально. Много людей работает на глобальный рынок, экспертиза собирается украинцами по всему миру, они работают в крупных компаниях по всему миру. Поэтому я верю: все, что происходит сейчас в Украине, повышает вероятность появления миллиардной компании в стране.
— А что насчет государства? Видел, ты сейчас много ходишь по встречам с чинновниками и в разные государственный структуры.
— Да, развитием инноваций в стране сейчас занимаются во всех министерствах и кабинетах. Я вижу, что у части людей есть желание, но большинство из них не до конца понимает, что нужно делать. Причем, речь не только об Украине. Давайте вспомним, насколько глупые вопросы задавали Цукербергу на встрече в Конгрессе. Казалось бы, Штаты — главная страна в плане развития и технологий, а спрашивают такую чушь. Украинским чиновникам точно не легче дается понимание, что происходит. Поэтому движение вроде как есть, но это требует времени и сил.
— Наш традиционный вопрос: вершина или цель, которую еще не удалось покорить?
— На данный момент для меня это достижение work-life balance. Кажется, что делаешь мало и можно сделать больше. Глобальная цель — найти гармонию и избавиться от такого ощущения.
Фото сделаны в киевском бутике Montblanc
Адрес: ул. Богдана Хмельницкого 30/10
© 1999—2018 AIN.UA
[email protected]
Made on
Tilda