Запуск онлайновой версии украинского Forbes стал одним из самых ярких событий медиасферы Уанета в прошлом году. Почти год занимался проектом известный российский издатель, медиаэксперт и журналист Леонид Бершидский, переехавший ради Forbes.ua из Москвы в Киев.
Старт и контент этого проекта, также как действия и политика Бершидского, обсуждались как среди украинских пользователей, так и среди медиаменеджеров. Несколько раз в медиасреде разгорались нешуточные баталии, вплоть до угроз рукоприкладства. Редакция AIN.UA решила посмотреть на этот процесс с другой стороны и выяснить, каким украинский медиарынок запомнился российскому менеджеру, какие впечатления от жизни и работы в Украине остались у него после года в Киеве.
Когда вы узнали, что вам нужно будет приехать в Украину, когда приняли такое решение?
Вообще-то я ехал в Украину сначала консультировать журнал “Фокус”. Решение принял в декабре 2011 года. Про “Форбс” мы тогда уже тоже говорили, но запуск был запланирован на сентябрь, а заниматься им мы с ребятами стали в марте-апреле 2012 года.
Когда вы консультировали “Фокус”, вы просто наведывались в Киев? Когда, собственно, переехали? Были ли сложности с переездом или бумагами?
Переехал в конце декабря 2011 года. С бумагами сложностей не было, УМХ умеет быстро решать вопросы. С переездом тоже: нашел квартиру меньше, чем за неделю, погрузил вещи в машину и приехал.
Кстати, насколько сложно было найти квартиру в Киеве?
Квартира, говорю же, нашлась почти мгновенно. Я привык к московским ценам, тут нормальная двушка стоит $1,5 тыс. в месяц минимум, так что когда я увидел, какие квартиры предлагаются в Киеве за эти деньги, привередничать смысла никакого не было. Я поселился в идеальном практически районе – на углу Рейтарской и Гончара, в дореволюционном доме с почти пятиметровыми потолками. Напротив были французская булочная и Bodeguita, а в спортзал можно было добраться бегом минут за 10.
В какую сторону поменялось соотношение ваших доходов/расходов? Что можно сказать об общем уровне жизни, были ли разительные отличия с Москвой?
Платили мне в Киеве такие же деньги, к которым я привык в Москве. Так что я бы не сказал, что мой уровень жизни как-то сильно изменился. Прямо уж разительных отличий нет. Еда стоит раза в полтора дешевле, одежда – примерно столько же, топливо – дороже в полтора раза, недвижимость дешевле намного, но в Москве у меня своя, так что это были дополнительные расходы. Вообще, для экспата жизнь всегда немного дороже, чем для местного, хотя бы потому что жилье приходится снимать и еще летать домой довольно часто.
Если перейти от бытовых отличий к рабочим: можете в общем сравнить медиасреду в России и Украине?
Мне трудно отвечать на такие абстрактные вопросы. Украина много чем отличается от России. Здесь другое новостное поле, другие персонажи, другие журналисты, другой, в конце концов, русский язык.
К примеру, вы в предыдущем интервью говорили, что намного уже сам рынок, что запуск такого проекта как Forbes.ua обошелся здесь намного дешевле, чем аналог в Рунете…
Так и есть, да. Бюджета, с которым мы работали, – если вычесть из него мою зарплату, – в Москве не хватило бы вообще ни на что. Он весь был в несколько раз ниже оклада одного моего знакомого московского медиаменеджера.
Вы предлагали редакции одну из самых высоких (если не самую высокую) зарплату на украинском рынке, можете сравнить ее уровень с Москвой? И примерно оценить, во сколько дороже обошелся бы запуск такого проекта в Рунете?
Нет, мы не предлагали особенно высоких зарплат по киевским меркам. Платили меньше, чем тот же “Коммерсантъ” на сравнимых позициях. Многие не пошли к нам именно потому, что мы отказывались переплачивать. По московским меркам зарплаты эти никакие вообще. В Москве с такими можно смириться, только если вы замужем за олигархом.
Месячный бюджет такого проекта в Москве был бы раза в два больше как минимум.
Что можете сказать об уровне журналистов и редакторов, с которыми работали? Кстати, расскажите, как подбирали и искали команду?
Поиск людей в новый проект всегда идет по одной и той же процедуре: находишь ключевых людей, они приводят остальных. В данном случае ключевые люди – это Саша Рубан, Саша Акименко и Юрий Аксенов (который уже работал в печатной версии “Форбса” на момент моего приезда). Остальных предлагали они, мы вместе их отсматривали и брали тех, кто сильнее других хотел работать. Технический уровень журналистов в Киеве крайне низкий, но среди них есть умные и мотивированные люди, которые очень быстро прогрессируют. Сейчас “Форбс” объединяет печатную и интернет-редакцию, и в сумме это будет самый сильный и подготовленный коллектив на рынке.
Т.е. основным критерием при отборе был не уровень подготовки, а мотивация, заинтересованность в позиции? Почему?
Потому что, во-первых, нет достаточного числа людей хоть с каким-нибудь уровнем подготовки, а во-вторых, если человек все умеет, но делать ничего не хочет, то толку от него нет никакого. Кстати, уровень подготовки у людей низкий, видимо, отчасти потому, что журналистский труд в Украине дешево ценят.
Перед поездкой сюда у вас, наверное, было представление об украинском онлайн-медиа и шире – интернет-рынке. Можно ли говорить о том, что за год работы здесь вы пересмотрели его?
Четкого представления не было. Я заходил на украинские сайты – на “Украинскую правду”, на “Корреспондент” – но, не общаясь с людьми и не видя всю поляну в целом, я не мог как следует представить себе, откуда берутся эти новости и почему они написаны именно так. За год в Киеве я немного получше понял, какая там повестка дня, почему о тех или иных персонажах пишут больше, а о других меньше, почему разный тон в отношении разных фигурантов и прочее.
За год стало понятно, “где деньги” в украинском интернете? Ведь украинский рынок интернет-рекламы пока в разы меньше рунетовского.
Деньги в Украине там же, где и в России, – у рекламодателей. Деньги читателей пока в обеих странах с трудом умеют привлекать. Да, бюджеты в Украине меньше, но ведь и сам рынок меньше, в Украине банально живет меньше людей и они в среднем беднее. Это невозможно исправить быстро. В интернете, однако, бюджеты будут в любом случае расти за счет перетекания из “печатки”, и уже растут – это вопрос инерции.
В конце прошлого года Forbes.ua запустился в responsive-дизайне, из расчета на мобильных читателей. Можно ли говорить, что “часть денег” может появиться отсюда? Планов продавать электронную версию не было, но насколько вообще жизнеспособна такая модель в Украине?
Да, конечно, часть рекламы рано или поздно будет заточена под мобильные платформы. Сейчас такого почти нет, насколько я понял. Что касается платного доступа к материалам, я для “Форбса” в него пока не верю. Только когда редакции объединятся и “Форбс” какое-то время поработает в режиме ежедневки, чтобы читатели убедились, что на Forbes.ua много ценной эксклюзивной информации, можно будет осторожно экспериментировать с paywall.
О каком уровне оплаты можно говорить?
Не знаю. Это можно только экспериментальным путем установить, как делают и все западные СМИ, решившиеся пробовать эту модель. Обычно речь идет о какой-то небольшой сумме в месяц, долларов 5-10.
Если говорить о других украинских онлайн-проектах (кроме Forbes.ua и других проектов УМХ). Какие сильные и интересные медиапроекты вы могли бы назвать?
“Украинская правда” – очень сильный проект. А других, пожалуй, вне УМХ и нету. Вот “Лига” еще сильна, но, боюсь, не журналистской составляющей, а базами данных.
УП – благодаря своим расследованиям?
Да, и благодаря накопленной репутационной инерции.
Кстати, вы говорили, что этот проект “слишком истеричен, чтобы считаться серьезным” – насколько это мешает СМИ?
Никто не говорит, что успешное СМИ обязательно должно быть серьезным. Спрос на эмоции в Киеве большой, украинцы народ эмоциональный, и УП удовлетворяет этот спрос. Другое дело, что истеричность может сдерживать рекламные продажи, но тут уж выбор владельцев.
Я же говорил о несерьезности УП в контексте нашей работы над “Форбсом”. Для нас такая подача, как у них, не была вариантом, так мы не вписались бы в правила нашего бренда.
Вы говорите, что украинцы намного эмоциональнее, и действительно, в процессе работы не раз в соцмедиа вспыхивали очень эмоциональные обсуждения, с вашим участием. Как считаете, это нормальное явление для медиарынка?
К эмоциональным обсуждениям – по-нашему срачам – в социальных сетях я привык, и некоторые даже считают меня одним из отцов жанра. Благодаря этим обсуждениям “над кухней-замком возвышенно реет похожий на плавки и пахнущий плесенью флаг” (текст “Аквариума” – ред.). В любом ремесленном цехе должны быть споры и перебранки, хорошо, когда люди спорят до хрипоты, даже оскорбляют друг друга, если речь идет о вопросах, важных и интересных для цеха.
Ваш уход из проекта был запланирован? Ведь онлайновый “Форбс” с вашим именем достаточно прочно ассоциировался, среди реакций были и такие, что проект будет “уже не тот”?
Я мог бы еще оставаться, в УМХ были готовы продолжать платить, но мне трудно было смириться с той долей бюджета, которая приходилась на мою зарплату, и с серьезным неравенством компенсаций – моей и ключевых людей проекта. Я мог бы добровольно порезать себе зарплату, но деньги мне нужны, и лучше я заработаю их в Москве без ущерба для проекта, чем в Киеве – с заметным ущербом. Эти деньги можно потратить с большей пользой, учитывая, что Володя Федорин, у которого был твердый план еще пожить в Киеве, очень сильный редактор и вполне способен справиться с объединенной редакцией.
Вы сейчас довольны тем, как проект развивается без вас? Будете выступать как консультант, следить за ним?
Что касается развития проекта после меня, там происходит понятная и логичная вещь – вот как раз это самое слияние редакций и взаимная притирка людей из двух команд, оказавшихся теперь в одной команде. Формально консультантом я не буду, – да Федорину консультант и не нужен. Но общаться с людьми продолжаю, вижу редакционный чат в скайпе. Мне, конечно, не все равно, что будет с украинским “Форбсом”. Я бы очень хотел увидеть запуск украиноязычной версии.
Каковы ваши общие впечатления от года в Украине? В будущем не исключаете, что будете пробовать запускать в Украине медиапроекты? Какое предложение могло бы вас заинтересовать?
Мне очень понравилась Украина, я, честно говоря, не ожидал таких сильных эмоций, хотя мои предки родом из местечка Бершадь в Винницкой области. Понравилось ощущение свободы и то, что у украинцев гораздо более легкий нрав, чем у моих соотечественников. Они лучше умеют радоваться жизни. Ну и страна, конечно, невероятно красивая.
Мне было бы интересно сделать что-нибудь еще, да, – просто это по определению были бы какие-то временные истории, потому что отбирать хлеб у местных специалистов нечестно. А если я могу что-то показать, чем-то поделиться, – я это с удовольствием сделаю.
Ну и еще важно, чтобы предложение, если оно поступит, исходило от людей, для которых медиабизнес – основной, как для Бориса Ложкина. Работать на Ахметова или Пинчука я не хотел бы.
