Последние 12 месяцев своей жизни я выгодно плачу $1250 в месяц за возможность спать по диагонали на двухярустной кровати в комнате 3*3 метра, которую я делю с 32-летним мужчиной. Почему по диагонали? Только так я не заработаю судорогу во сне, поскольку во мне 190 см росту и иначе в своем маломерном убежище я не помещаюсь.

В прошлом июле я покинул уютный дом в Вашингтоне, и мама повезла меня в Сан-Франциско. Типичная история: я только закончил колледж и бредил технологической карьерой. У меня не было возможности арендовать жилье в Bay Area, потому что без джоб-оффера договор с тобой никто не подпишет. Друг посоветовал мне обратить внимание на коливинги. “Это место, в которых группа технарей живет, чтобы кодить и создавать всякое”, – пояснил он.

Звучало круто. Той же ночью я прочесал интернет и нашел несколько таких домов, среди которых мне больше всего приглянулся Negev. Он позиционировался как IT-комьюнити с кинотеатром, коворкингом, огромной кухней, разными активностями для досуга и лекциями IT-СЕО. Арендная плата была высоковата как комнаты на двоих, зато мне предстояло жить в самом центре города в окружении умнейших программистов. Я подал заявку.

На следующий день мне пришло странное письмо: “С вами хочет поговорить директор по счастью”, а уже вечером, в маленьком отеле в Канзасе я проходил Skype-собеседование с “директором по счастью” Майком, который, впрочем, выглядел вполне обычным и задавал стандартные вопросы о том, почему я хочу жить в Negev, как я буду участвовать в комьюнити и над какими проектами работал в прошлом.

На следующий день я получил письмо: “Ты принят в Negev! … Пора платить аренду”.

Гик-братство

Negev представляет собой симпатичное фиолетовое здание в районе SoMa (South of Market Street), который в интернете описывают как “волшебное место для жизни”. Я был в восторге, пока не доехал до Шестой улицы. На волшебное место это совсем не похоже. Повсюду мусор, битое стекло, использованные иголки от шприцев, воняет мочой. Моя мама была в ужасе, убеждая себя, что это не то место, в котором она оставит свой драгоценный 23-летний груз.

Майк показал мне комнату. Я открыл дверь и пришел в ужас, увидев причудливую обстановку, оставленную моим новым соседом – 32-летним разработчиком Брэдли. А ночью во время моего первого ужина в доме я открыл шкафчик для специй и увидел стремительно удирающего таракана. Первый тревожный звоночек.

Negev сам по себе стартап. В 2013 году его основали экс-гуглер Алон Гутман по кличке Гути и довольно спорный персонаж Данни Хабер. До того, как дом превратился в IT-утопию, в нем находился приют для бездомных, поддерживаемый баптистами.

В 2014 году, дом с еще незаконченным ремонтом начал наполняться резидентами. Упор делали на комьюнити: предприниматели, дизайнеры, программисты, которые живут в одном месте, чтобы вести технические дискуссии, мотивировать друг друга и иногда просто веселиться. Чтобы поддержать дух единения в сообществе, основатели позаимствовали техники отбора членов в братства колледжей. Один из первых резидентов Negev Ноа Рудерман вспоминает о своем “собеседовании”:

“Меня вызвали на пирс 54 к 23:00. Было темно, как в могиле, мой водитель Uber  высадил меня возле заброшенного склада и спросил: “Мужик, с тобой все ок?” Он решил, что я суицидник. Но нет – я просто искал жилье. Я позвонил Данни и сказал: “Привет, я на месте, но здесь только заброшенный склад”. Он повелел мне обойти здание по кругу. И я пошел. В кромешной тьме. Сбоку от меня плескалась вода. И я подумал: “Окей. Меня точно убьют”.

За зданием оказалось еще шестеро парней, которые тоже пришли на собеседование. Мы все были напуганы и посмеялись над этим. После перекрестного допроса собеседование окончилось тестом: надо было прокричать “Гути фон Гутман” (клички фаундеров) максимально громко. Так что, можно сказать, это был интересный опыт”.

Еще один ранний резидент Уилл Харрис, который также побывал на пирсе 54, вспоминает:

“Это было как реальный стартап. В доме было 15 человек. Ремонт тут был не закончен и никогда не было горячей воды. Жить здесь могли только особые люди, сфокусированные исключительно на построении своей компании”.

Рудерман дополнил картинку:

“Было очень много такого “сам придумай”: например, когда я спросил, где моя комната, они ответили – иди найди себе что-нибудь. Когда мы только въехали, в доме была стопка матрасов, ты просто заходил и брал себе один. Но на всех не хватало, поэтому были истории, когда люди спали на одежде”.

Несмотря на это Negev развивался. У дома появился собственный стиль: комфорт здесь приносили в жертву предпринимательству и сообществу.

Первые резиденты Negev принадлежали к тому типу людей, которые целиком получали зарплату в биткоинах, когда он еще стоил $200, или работали в не оперившихся на тот момент стартапах, которые на сегодня привлекли десятки миллионов долларов. Для понимания, в Negev частенько заглядывал Виталик Бутерин, который на то время много говорил о новой крутой компании, в которую стоит вложиться – ethereum, альтернатива биткоинам, которая сегодня может похвастаться рыночной капитализацией в $32 млрд.

Когда я въехал в Negev, дом уже был отремонтирован, матрасов хватало на всех, горячая вода была постоянно, а в расписанной гостиной стоял стол для пинг-понга. Многообещающе. Однако вскоре стало понятно, что все не так гламурно.

Негламур

Стол для пинг-понга – это хорошо, но комнаты слишком маленькие, а душевые – микроскопические и часто сломанные. Двери отваливались от шарниров, двухъярусные кровати ломались пополам, лампочки постоянно перегоревшие. Тараканы очень сильно превосходили нас численностью и бороться с ними мы перестали.

А еще было что-то душераздирающее в Шестой улице и большинство резидентов по возможности избегали лишний раз выходить за дверь. По пути домой я проходил мимо почасовых отелей, кухонь для бездомных, венерических лечебниц и пунктов замены иголок для шприцев. Ежедневно наблюдал, как люди покупают наркотики, испражняются или занимаются сексом, курят крек или ловят приход с иглой, все еще торчащей из вены.

Мне частенько пытались продать мет, несколько раз преследовали обнаженные незнакомцы, на меня кричали, а однажды меня побили проститутки.

Я был свидетелем взлома автомобилей, видел бесчисленное количество драк, четыре раза звонил в 911, чтобы помочь людям, лежащим на улице без сознания, дважды подвергся атаке на улице, а еще у меня на ноге шрам от укуса питбуля. Но самый мучительный опыт ждал нас по ночам. Окно моей комнаты выходило на алею, и я привык засыпать под монотонные звуки плача, криков, истерик, сумасшедшего бреда под наркотой.

Разбитые мечты

Когда я въехал, в доме было четыре стартапа, которые работали из подвала, а пятым был парень, который делал научно-исследовательскую работу, вкалывая по 100 часов в неделю и прерываясь только на игру в Mario Kart и Subway. Один из моих знакомых резидентов работает на двух работах фултайм, причем ни одна из компаний не подозревает, что она у него не единственная.

В первый месяц моей жизни в доме нас было шестеро безработных. Отчаянно нуждаясь в доходе, мы выстроили себе ежедневную рутину совместного поиска вакансий за кухонным столом с утра и до ночи. А на закате возвращались с работы наши соседи по комнатам, чтобы вытащить нас из транса и вовлечь в одну из своих активностей вроде карточных игр Exploding Kittens, ТВ-шоу “Рик и Морти” или дискуссий о последних проектах Илона Маска.

К сожалению, хлопоты не всегда приводят к успеху. Уилл Харрис, который живет в Negev с момента основания, поведал мне немало историй о тех, кто “не смог”: “Всем рассказывают, что тут радуга и единороги. Но никто не говорит о том, что большинство людей, которые все делают правильно, надрывают задницу, в итоге уезжая из города без гроша и с разбитыми надеждами”.

Каждый год в доме было минимум три человека, которые едва дышали. Не у всех получается. Я видел, как умирают стартапы. Разоряются компании, и талантливые разработчики оказываются выброшенными на улицу выживать. Хорошие мужчины и женщины, потратив все свои сбережения, в один прекрасный день начинают подбирать объедки из общего холодильника.

Вы не жили, если не видели, как программист уровня шестизначной зарплаты доедает чью-то корочку от пиццы.

Когда я въехал в Negev в августе, я планировал, что уже через три месяца покину коливинг, но я остался на весь год. Самое теплое мое воспоминание – День Благодарения, на который за ужином собралась семья из 25 соседей и друзей.

“Я думаю, главное преимущество жизни в Negev – то, что ты заводишь здесь друзей на всю жизнь. После колледжа это мало кому удается, и я благодарен дому именно по этой причине. Это альтернативный лайфстайл, надеюсь, больше людей дадут ему шанс”, – говорит Майк.

Если вы вдруг окажетесь на Шестой улице в Сан-Франциско, найдите симпатичный фиолетовый домик с красной калиткой, позвоните в звонок и скажите: “Привет. Меня прислал Эндрю”.