В МХП хотят отслеживать эмоции сотрудников с помощью видеонаблюдения. Это законно?

Что сказал Юрий Косюк 

Глава правления МХП отметил, что руководство мониторит эмоции сотрудников, чтобы вычислять счастливых и несчастных людей. С последними работают психологи и HR-специалисты холдинга, чтобы исправить ситуацию или, в ином случае, заменить их.

Есть у нас парень, который очень стремительно набрал вес. И HR-специалист наблюдал последние полгода, как он толстеет. Когда психологи начали работать с этим человеком, оказалось, что единственной радостью в жизни он считал возможность вкусно поесть. Мы поняли, что человек не может занимать высокую позицию, поскольку он занимает чье-то место и сдерживает рост молодых активных мотивированных людей

Что заявили представители МХП

Директор департамента управления персоналом и комуникаций МХП Ксения Прожогина на своей странице в Facebook подчеркнула, что издания, написавшие о заявлении Косюка, неправильно интерпретировали его слова. Она отметила, что сейчас такая система только тестируется: в процессе участвует более 70 сотрудников, и все они выразили готовность экспериментировать. 

«Они подписывают письменное уведомление. Также, когда сотрудник принимается на работу, мы с ним подписываем соглашение об обработке не только персональных данных, но и биометрических. А съемка камерой — это персональные биоданные», — комментирует Прожогина изданию Лига.net. 

Она также отмечает, что за время тестирования ни один человек не был уволен — лишь трех компания перевела на другие проекты. История же о сотруднике, которому задали вопросы из-за его телосложения, «вообще не имеет отношения к проекту». При этом представитель МХП добавляет, что если помощь от HR-специалистов помогать не будет, компания будет стараться, чтобы сотрудник ушел сам. Кроме этого, Лига.net сообщает, что до конца 2019 года МХП планирует перевести под наблюдение весь административный персонал компании — около 6000 человек.

Что говорят юристы

Украинский кодекс законов о труде 1971 года, мягко говоря, не особо современный — слежку за сотрудниками он не регулирует никак. Документ лишь в общих чертах предусматривает, что компания должна ознакомить сотрудника под расписку об условиях труда. А вот гражданское законодательство прямо запрещает  съемку человека без его согласия (кроме публичных мероприятий, вроде митингов или конференций). 

Поэтому я бы советовал предупреждать сотрудников о том, что компания за ними наблюдает. В трудовом договоре или же во внутренних правилах.

Вообще это абсолютно нормально, когда компания следит за сотрудниками — но только если это имеет бизнес-цель, и при этом не нарушается право сотрудника на личную жизнь.

К примеру, американский Electronic Communications Privacy Act (1986 год) позволяет работодателю читать рабочую переписку и мониторить телефонные переговоры сотрудников (это бизнес-цель). Но как только сотрудник обсуждает личные вопросы по телефону, компания обязана прекратить запись разговора (это его личная жизнь). Другой вопрос, что работодатель может запретить сотрудникам использовать рабочие средства связи для личных вопросов.

Я не вижу особых проблем с системами для определения эмоций сотрудников. Главное, чтобы компания не принимала решения об увольнении или об уменьшении зарплаты только на основании каких-то поведенческих паттернов. Украинский кодекс законов о труде хоть и ретроградный, все же предусматривает четкий перечень оснований, к примеру, для увольнения. И неудовлетворительные эмоции в этот перечень и близко не входят.

У меня иногда ощущение, что в Украине работники имеют больше прав, чем работодатели. При этом, на работодателе лежат все бизнес-риски, а сотрудник, наоборот, хочет находиться в состоянии условной «стабильности».

Применимо к истории вокруг МХП мне очень нравится мысль футбольного тренера сэра Алекса Фергюсона. Он говорит, что самый лучший игрок может отравить обстановку в команде и от такого игрока нужно срочно избавляться. Так что действия МХП мне вполне понятны.

В трудовых спорах суд почти всегда занимает сторону сотрудника. Поэтому если компания хочет полагаться в своих решениях на результаты компьютерного моделирования поведения и хочет выглядеть красиво в суде, то нужно иметь письменное согласие сотрудника на такие эксперименты. Это может быть трудовой договор, или подпись сотрудника под правилами внутреннего распорядка.

Гражданский кодекс Украины устанавливает, что проведение фото-, кино-, теле- и видеосъемки физического лица возможно только с его согласия. Получение такого согласия необязательно в двух случаях. Первый – это проведение съемки открыто на улице, сборах, конференциях, митингах и других мероприятиях публичного характера. Второй – в случаях, установленных законом (следственные действия, судебный процесс и так далее). Закон «О защите персональных данных» и закон «Об информации» также обязывают получать согласие человека на проведение съемки.

Видеонаблюдение в офисе правомерно только когда оно соблюдает требованиям законодательства. Для этого такой пункт должен содержаться в Правилах внутреннего трудового распорядка и Положении о защите персональных данных компании и в специальном указе. Кроме этого, в помещении, где ведется съемка, работодатель обязан установить оповещение — например, табличку с предупреждением. 

Кодекс законов о труде Украины устанавливает, что работодатель обязан сообщить работнику об условиях труда, ознакомить его с правилами внутреннего распорядка и коллективным договором. При этом такое разъяснение проводится под роспись. Соответственно, работодатель может устанавливать контроль над действиями сотрудника на рабочем месте только с его согласия. При этом работодатель не имеет права отказать в принятии на работу, если кандидат не дал такое согласие. 

Ситуация с видеонаблюдением в МХП весьма резонанса. Если компания установила видеонаблюдение в офисе в соответствии с вышеуказанными требованиями, такая видеосъемка будет считаться законной. Но проведение видеосъемки для выявления эмоций сотрудников (даже с их письменного согласия) фактически представляет собой мониторинг за поведением граждан и анализ их поведения.

Выявление каких-то «неправильных» эмоций на рабочем месте не может стать причиной увольнения сотрудника. Их четкий перечень закреплен в статье 40 КзоТ, и эмоциональное состояние работника в него не входит. По сути такой мониторинг не имеет никакого отношения к выполнению лицом своих профессиональных обязанностей.

Можно предположить, что анализ эмоционального состояния работника, его настроения и того, насколько он счастлив — это вмешательство в личную и семейную жизнь, что нарушает статью 32 Конституции. Неприкосновенность частной и семейной жизни лица закреплена также на международном уровне, например, в статье 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Ранее AIN.UA публиковал опрос юристов о том, почему закон «Маски-шоу стоп – 2» не дает гарантий бизнесу.