Когда летом прошлого года аспирант-историк Иван Примаченко и преподаватель КПИ Алексей Молчановский собирали фидбек о том, как лучше сделать в украинском интернете массовые онлайн-курсы, многие говорили им, что из этой идеалистической затеи ничего не выйдет. Тем не менее, в октябре 2014 года, в разгар кризиса, проект Prometheus все-таки запустился, предложив слушателям курсы от преподавателей Университета Шевченко, КПИ, “Киево-Могилянской Академии” и других известных вузов. Уже самые первые курсы начали собирать на платформе десятки тысяч виртуальных студентов. Основатели проекта уверены, что уже к концу года общее количество пользователей онлайн-курсов в Украине перевалит за 100 000 человек. Всего за ближайшие пять лет Примаченко с Молчановским планируют разместить на своей принципиально некоммерческой платформе не менее 150 курсов.
“Массовые онлайн-курсы – это не просто очередная хайтек-мода, это революция, подобная революции Гутенберга, давшей людям массовый доступ к книгам”, – считает Иван. Он уверен, что в будущем те, кто не умеет или ленится учиться самостоятельно, окажутся в положении, сравнимом с положением неграмотных людей сейчас. О том, как пока что небольшая команда собирается строить украинскую “Курсеру” в разгар кризиса, редакция AIN.UA поговорила с двумя основателями Prometheus.
Иван, вы пробовали запускать онлайн-курсы в Украине еще в 2013 году. Как вообще появилась такая идея?
ИП: Я следил за онлайн-курсами, начиная со стэнфордского эксперимента, и естественно, очень увлекся идеей с первых курсов Coursera. Хотелось понять: можно ли так чему-то научиться с нуля? У меня была давняя мечта выучиться программировать, но по учебникам никак не получалось. В какой-то момент тупик – и все. Тогда я записался на Harvard CS50x и выучил базовые вещи.
Это было откровением: гуманитарий, имея нулевые знания по предмету, может реально чему-то научиться в онлайне, просто прослушав курс “для чайников”. Я понял, что если сейчас подобное не сделать в Украине, мы в образовательной эволюции будем отброшены на десятилетия назад.
Иван Примаченко
Когда мысль оформилась, пошел к проректору Универстита Шевченко. Ходил, выпрашивал студию, разрешения, нашел преподавателя, режиссера и т.д. Сайт написал сам. “Университет онлайн” мы запустили без единой копейки денег, при том, что за рубежом подготовка подобных курсов может стоить от $20 000. Но на все разрешения ушло четыре месяца и как для государственного вуза – это почти молниеносный темп.
Почему решили уйти от формата “Университет онлайн” и запускать другой сайт?
ИП: На “Университет онлайн” зарегистрировалось где-то 9000 слушателей – только на один из курсов, по бренд-менеджменту. Это показало, что спрос на такие курсы у нас есть. Но проблема была в том, что обеспечить разносторонние онлайн-курсы на базе только одного вуза сложно – хотелось запустить сайт, где могли бы участвовать все вузы. Второй момент – бюрократия, руководство поддерживало идею, но все происходило очень медленно. Стартапы так не делаются.
Как познакомились с Алексеем?
АМ: Про знакомство могу рассказать. Это был 2013 год, как раз недавно выстрелила Coursera и у многих людей это вызвало бурю эмоций. Весной 2013 года наше научное сообщество студентов и аспирантов при КПИ собрало круглый стол по онлайн-образованию. Дискуссия была очень бурная, там с Иваном и познакомились, увидели, что на проблему смотрим схожим образом.
Алексей Молчановский
Уже в июне Иван написал мне, предложил встретиться обсудить запуск украинского проекта по MOOC. Я был очень “за”, но должен был ехать по программе Фулбрайта в США на несколько месяцев. В мае 2014 года вернулся в Украину и мы начали работать. А уже летом я начал съемки по своему курсу по алгоритмам.
Не представляете, сколько людей говорило нам, что это нереализуемо, что не взлетит. И в общем, это была трезвая оценка. Но если бы мы вначале не смотрели на все это несколько наивно и идеалистично, наверное, вообще не взялись бы за такое дело.
Что было самым сложным в подготовке?
ИП: Наверное, самое сложное – научить преподавателей новому формату. Ведь онлайн-курсы принципиально отличаются от курсов в вузе – меньше по объему, но никак не по наполнению. Когда лекция записывается, материал “спрессовывается” с коэффициентом примерно 1 к 2. Плюс материал нужно делить на модули – понятные фрагменты. Преподавателям, привыкшим к длинным парам в вузе, это не очень понятно. Нельзя просто взять и задать 9000 людей написать эссе на тему:). Второе по сложности – съемки и монтаж.
АМ: Были еще и технические сложности. Мы используем opensourse-платформу OpenEdX, она непростая, постоянно в разработке. И простые задачи по настройке интерфейса, локализации превращаются в танцы с бубном.
Почему назвали проект Prometheus – очевидно. А другие варианты были?
ИП: Вариантов была масса. Помню, нам предлагали назвать проект “Сковорода”, но я подумал, что будет слишком ассоциироваться с философией. А мы хотим работать как с гуманитарными курсами, так и с курсами по IT, построению бизнеса, финансам и т.д.
Сколько денег вложили в запуск?
АМ: Front-end у нас на WordPress, за тему заплатили пару десятков долларов, и это фактически все затраты, которые были на старте. Проект не запустился бы без волонтеров. За последние годы мы видели массу примеров того, на что способны волонтеры. Невероятное количество историй того, насколько люди отзывчивы.
Приведу пример. Мы запустились 14 октября 2014 года. Я смотрел на счетчик на сайте и не верил: за первые пару дней регистрации набежало 10 000 людей. Мы сидели в шоке. Как оказалось, система тоже была не готова: когда юзер регистрируется на сайте, ему на почту должно прийти письмо о регистрации. И так вышло, что какой-то prometheus.org.ua воспринимался как спам. Не доходило около 80% писем. 14, 15, 16 октября я почти не спал, пытаясь все это поднять. Я – программист, есть, конечно, минимальные знания по UNIX-системам, но чтобы поднять адекватный почтовый сервер, опыта не хватало.
И тут вдруг на почту саппорта начали массово писать люди, мол, мне не доходит письмо об активации, и кажется, я знаю, почему. Сами пользователи накидали разумных советов о том, как это пофиксить, и все получилось.
Почему именно бесплатные курсы?
АМ: Это есть и будет некоммерческий проект. Конечно, нужны ресурсы, чтобы работать над новыми курсами, платить гонорары преподавателям. В будущем, возможно, запустим курсы с платными сертификатами. Но не собираемся наживать на этом капиталы. Чтобы собрать денег на развитие, скоро запустим кампанию на “Спильнокоште”. А пока что вкладывали, в основном, из своего кармана.
Как ищете и приглашаете преподавателей?
АМ: Сначала буквально на пальцах считали, к кому можем обратиться. Интересная история случилась с курсом “Основы программирования”. Я спрашивал по всем знакомым в КПИ, звонил, писал. Все говорили, мол, идея классная, но времени вообще нет. Тогда Иван написал в группу “Майдан.Хакатон” – мол, запускаем проект, хотим курс по программированию. И вдруг отозвался мой коллега, Никита Павлюченко (Никита начал читать курс в этом году – ред.), мы с ним на одной кафедре работаем. Киев – большое село:)
У нас сейчас даже очередь из преподавателей, желающих поучаствовать. Но не всегда – по тем направлениям, которые нужны (IT, менеджмент, создание своего бизнеса). Если кто-то хочет попробовать читать у нас курс, можно писать на [email protected].
ИП: Часто пишу или звоню людям напрямую. В основном реагируют позитивно, но многие отказывают из-за нехватки времени. В ближайшее время к нам официально присоединится несколько крупнейших вузов. Это значит, что они самостоятельно будут готовить и выкладывать курсы.
А КПИ?
АМ: В КПИ считают, что поскольку это технический вуз, то они и сами могут сделать такую систему. Но мы все равно надеемся сделать им такое предложение, от которого они не смогут отказаться.
В чем смысл для вузов участвовать в вашем проекте, тратить свои ресурсы, не получая взамен заработка?
ИП: Во-первых, затраты для вуза символические, а взамен вуз получает неплохой пиар. Ведь сейчас даже в топовых вузах банальный недобор на многие факультеты. Второе – перспектива продажи сертификатов в будущем. Третье – blended education.
Как бы наивно это ни звучало, мы стараемся напомнить им, что официальная миссия государственных вузов: максимально качественное образование максимального количества людей.
Статистика по слушателям курса по истории Украины
АМ: У нас есть сверхцель – повышение уровня образования в Украине. На практике это пока печаль. Когда зондировал почву в КПИ, часто слышал, что это неинтересно, важнее попасть в рейтинги. Это очень огорчает. Люди забыли, для чего работают. Возможно, я идеалист. Мне обидно, что у нас такой низкий уровень IT-образования и с этим мало кто что-то пытается делать. Молодые классные преподаватели не выдерживают и либо уходят в индустрию, либо уезжают из страны. Система идет вниз, и это пике становится все страшнее и страшнее.
Я был восхищен появлением Coursera – не только как студент, а как преподаватель. Ведь можно смотреть, как учат классные преподаватели и потом использовать эти наработки в своем репертуаре. Наши преподаватели могут делиться опытом, перенять что-то из наших курсов, попытаться повторить у себя. Хотелось бы вдохновлять людей на это.
Расскажите о своих слушателях.
ИП: Большинство студентов – люди 25 лет и старше. Что поразительно, недавно у нас был курс по финансовому менеджменту. Средний возраст – 45 лет. И если обычно для курса хороший результат 10-12% тех, кто дошел до конца, то здесь – 25%. Это взрослые люди, которые знают, за чем пришли. Нам, к примеру, писала чиновница небольшого городка, что хочет прослушать этот курс, чтобы лучше планировать бюджет.
Критики онлайн-курсов часто нарекают на крайне низкие проценты тех, кто смог досидеть до конца…
ИП: У нас примерно 50% зарегистрировавшихся делают первый тест, а до конца доходят примерно 10%. Если сравнивать относительные цифры, то, конечно, 6-7% (такие цифры в среднем на западных платформах) – это немного. Но давайте посмотрим на абсолютные. Курс Геращенко по финансовому менеджменту за год в KMBS прослушают людей 50 максимум. А у нас почти 2000 сертификатов. 40-кратная разница!
Статистика по слушателям курса “Финансовый менеджмент”
АМ: А отсев много чем объясняется. Основная причина – отсутствие мотивации. Помню, недавно зашел на Coursera, оказывается, я записывался на сотню курсов! А прошел всего три – они мне нужны были, чтобы подготовить мой текущий курс по алгоритмам на Prometheus. Помню, что ко мне подходил студент, спрашивал, мол, можно, я пройду ваш курс, у меня собеседование в Google, мне нужно знания подтянуть. Если человеку знания жизненно важны, он учится. Если нет – забивает. Кстати, мы хотим подбирать цепочки курсов именно таким образом: чтобы помогать найти новую профессию, усовершенствоваться в старой. В кризис это важно.
ИП: Кстати, интересное совпадение. Около 10% завершают онлайн-курсы, а во времена Гутенберга примерно 10% населения Европы умело писать и считать. Самодисциплина и самообразование – это, как мне кажется, сродни новой разновидности грамотности, которая со временем станет общепринятой.
Один из самых популярных ваших курсов – основы программирования. Расскажите, как его воспринимают пользователи?
АМ: Мы наивно думали, что холивары начнутся на курсе по истории Украины. Где там! Холивары начались на программировании. На айтишном курсе пришлось людей чуть ли не банить: кому-то что-то непонятно, кто-то не может объяснить код, кто-то посылает в стиле “гугл в помощь”, начинают кидаться оскорблениями… В общем, бурно очень обсуждают задания на этом курсе. Я помогаю Никите по “Основам программирования”, поэтому все это вижу. Сам Никита очень близко к сердцу все это воспринимал сначала, мы ему все советовали форум поменьше читать.
На этом курсе интересная стратификация: часть людей – это кулхацкеры, которые умеют программировать и хотели выучить Python. Они, в основном, занимаются тем, что рассказывают, что в курсе все неправильно. Мы и правда немного ошиблись с позиционированием: часть аудитории восприняла курс как лекции по программированию на Python, а тут на первой лекции рассказывают историю компьютера.
Часть людей – и это большинство – непрограммисты, гуманитарии, юристы, которые искренне пытаются понять, трудятся над заданиями и не шумят на форумах. У нас во внутренних обсуждениях даже мем возник. Он начался с фразы “я 35-летний юрист, хочу научиться программировать”. Теперь, когда задания тестируем, шутим: “нужно думать, как 35-летний юрист”.
На форуме слушатели не только холиварят, но и помогают друг другу
И часть людей, которые, видимо, считали, что их научат кодить по мановению волшебной палочки. Они возмущаются по поводу каждого задания, не читают условий, не хотят вникать и т.д. Им нужно понимать, что если есть желание научиться, должно быть желание и готовность думать самому. Есть Google, есть Stack Overflow, есть GitHub… Ведь если вы собираетесь работать программистом, вам никто не будет разжевывать, как решить ту или иную задачу. Учитесь искать ответы самостоятельно.
Немного первых отзывов о курсе. Так рождаются холивары
Не хотелось бы обижать гуманитариев, но программирование подразумевает определенный способ мышления и нужно хотя бы попробовать вникнуть в это, прежде чем решать, что вы идете в программисты. Наш курс для этого хорошо подходит. Он элементарный и поможет составить общее представление или развеять иллюзии.
Как планируете развивать платформу?
ИП: Работаем над такими моментами: ищем финансирование, разрабатываем программу сертификатов, расширяем команду (сейчас нас шестеро, не считая волонтеров), разрабатываем курсы. Для аудитории AIN.UA может быть интересно, что вскорости запустим курс по QA, также думаем над курсом по Android-разработке и iOS.
Стратегически планируем создать 150 курсов за 5 лет, начиная от элементарной подготовки к ЗНО и заканчивая курсами, которые позволят получить работу или создать собственный бизнес.
С какими сложностями столкнулись на данный момент?
ИП: Для нас пока самое сложное – скорость роста, мы растем намного быстрее, чем рассчитывали, и это создает огромную нагрузку. Это не красивые слова, это действительно очень тяжело.
АМ: Для преподавателей это тоже непросто. Могу сказать по своему курсу по алгоритмам. Один час видеолекции – это примерно 10 часов работы. В неделю выходит 2,5 часа лекций. Плюс работа над проектом, плюс работа в вузе. Так что со сном у меня сейчас получается не всегда (улыбается).
